Очередная публикация участников конкурса фантастики. Сегодня представляем произведение, написанное двумя девушками-соавторами.

 

Соавторы: Алёна Юфанова, Ирина Мамаева

Произведение: рассказ “Гурманы”

ФИО: Юфанова Алёна Игоревна / Мамаева Ирина Вадимовна

Дата рождения: Юфанова А.И.: 11.10.1990, г. Москва / Мамаева И.В.: 28.04.1990

Место рождения: г. Москва, Россия

О себе: нас двое соавторов, хотели бы опробовать свои силы в Вашем конкурсе. Заняты процессом написания книги, параллельно пробуем печататься в различных журналах и участвовать в конкурсах.

 

 

 

 

Гурманы

 

Вкус апельсина. Запах дождя. Страх смерти. Тепло лучей. Боль от разлуки. Скошенная трава. Слезы потери. Горький кофе. Вера в завтра. Разочарование в себе. Встреча. Морской прибой. Кольца. Серые будни. Оправдания. Лак для ногтей. Сладость измены. Соленая пицца. Счастье любви. Вино. Холодные звезды. Теплый хлеб. Оборот лжи. Трудно. Апельсиновый фреш. Осознание настоящего. Трудно. Белые халаты. Колючая газировка. Утраченные возможности. Акварель. Воспоминания. Лохматый друг. Серые пейзажи. Предательство ли? Начало. Опять?

 

 

Водоворот чувств и эмоций снова подарил непродолжительное забвение. Я с трудом заставил себя убрать ладонь от плеча кудрявой девушки, сидевшей напротив. Я тяжело дышал, глядя, как медленно угасает взгляд ее ясных глаз. Как улыбка сходит с симпатичного лица, уступая место безразличию.

Мое сердце бешено колотилось. Как же было хорошо, чертовски хорошо. Я медленно натягивал на ладонь тонкую кожаную перчатку, больше не глядя на ставшее неприметным лицо замолчавшей собеседницы.

Я, честно, пытался не делать этого, старался сдержаться. Девушка была мне даже симпатична, но меня терзал голод. Мне нужны были ее эмоции, пережитые чувства. Но мне было паршиво, меня буквально ломало. Это не оправдание, это просто факт.

Я заплатил за ужин и поднялся из-за стола. Девушка остановила на моем лице ничего не выражающий взгляд. Я негромко попрощался и вышел из ресторана. Мог бы и молча уйти, ведь ей теперь все равно. Но… воспитание, понимаете ли, не позволило.

Я улыбнулся случайной прохожей. Сегодня был определенно хороший вечер.

 

 

***

Я завороженно смотрел, как мигали лампочки на новогодней елке. Это было почти волшебством, сотворенным преддверием праздников. Я не понимал, почему мои родители ходили как обычно с хмурыми лицами, будто им было плевать на всеобщее настроение. Мне было обидно за них. Даже гости улыбались, а они… Я надулся. Хотя бы притворились, что ли. Раз такие приличные.

Вздохнув, я снова уставился на елку. Ко мне подошел дядя. Вот у кого было действительно отличное настроение: он шутил и смеялся. В руках подарок. Мне?

Большая ладонь коснулась моей макушки, взлохматив волосы. Дядю в последний раз я видел давно. Поэтому я обрадовался, что он не забыл обо мне.

Я схватил его за запястье, снимая руку с головы. И тут что-то произошло. У меня закружилась голова, я почувствовал сразу так много незнакомого и непонятного. Вспышки чужих желаний, сожалений, надежд, стремлений, мыслей обожгли меня. Слишком много. Я не смог выдержать и позорно повалился на пол.

Через полгода моя мать выбросилась из окна нашей многоэтажки.

Я сначала ничего не понимал: был слишком маленьким. Лишь видел, что на похоронах отец не плакал. Как и дядя. Они просто стояли, без эмоций глядя в землю.

Лучше бы я так ничего и не понял.

 

 

***

Снова. Меня начинали раздражать пустяки. Проклятое колесо. Я стоял в дверях мастерской, ожидая, когда его заменят. И чувствовал, как нуждаюсь в очередной подпитке. Уже больше месяца прошло с предыдущего раза.

Мимо шли дети в школу. Нет, не вариант. Дети – не интересно. Лучше делать это с людьми в возрасте.  Чем старше, тем сильнее эмоции. Тем их больше. Тем вкуснее. Я вздохнул.

Сначала я не верил, что могу красть эмоции. Выпивать их из людей. Списывал на совпадения, домыслы. Но поверить пришлось.

А когда я понял, что виноват в самоубийстве матери, то хотел повеситься. Меня тогда неплохо так прижало. Нет, я не преувеличиваю. Я действительно не хотел дальше жить с таким камнем на душе, клеймом, с голодом на всю жизнь. Не хотел был таким. Отцу было проще – он еще в моем детстве попал под раздачу, и ему было наплевать на происходящее.

Потом я втюрился в одноклассницу. О, какие душевные муки только ни терзали мою юношескую душу. Проблема была еще и в том, что она встречалась не со мной. Я ей вообще по-моему не нравился. Да еще бы… я как от огня бегал от окружающих, боясь их коснуться ненароком, забрать их эмоции.

Но первая любовь коварна до ужаса. Я не устоял и пожал руку ее парня. Вряд ли он подозревал о подобном исходе. Через неделю они расстались. Я был победителем, пусть никто и не узнал об этом. И я понял, что могу менять ситуации под себя. И что самое потрясающее: меня никто не сможет ни в чем обвинить. Поверить в подобные мистические вещи было бредом.

И я взглянул на жизнь с другой стороны. Раз мне дали огромные возможности, зачем от них отказываться? Нужно ими пользоваться.

Отец повесился, когда я выпускался из школы.

В ту пору я стал одержимым новыми впечатлениями, чужими, которые мог пережить, как свои за мгновение. Мои знакомые влюблялись, курили, собирались в клубах, женились, разводились, напивались, и снова встречались, а я все бродил по ночным улицам в поисках новых жертв. В желтой прессе те несколько лет были отмечены пиком количества самоубийств.

Я забирал у людей эмоции. И не мог остановиться. Это был мой наркотик. Меня трясло без новых порций, а когда я в очередной раз осознавал, что фактически убиваю людей, меня утягивало на дно депрессий. Каждый раз касаясь очередной жертвы, до последнего момента я с опасением всматривался в лица: не мелькнет ли удивление, осознание, или, может, что в этот раз ничего не получится? Понимают ли они что-нибудь перед тем, как… Может, есть такие, кто не подвластен этому? Возможно, я когда-нибудь кого-то найду? Но это снова и снова повторялось, взгляд тускнел, а меня переполняла эйфория от пережитых впечатлений из чужой жизни и разочарование в собственных надеждах приходило уже после. Но уже не было детской смелости, чтобы встать на табуретку, накинуть на шею петлю и дернуться в последний раз. Я, гурман, почувствовал вкус жизни. Потрясающий вкус чужих жизней.  

 

 

 

 

***

Золото ржи. Запах машинного масла. Стремление доказать. Провал. Зеленые яблоки. Провал. Женщина, первая. Духи, ее. Вкус коньяка. Лунный свет. Тепло костра. Руки в грязи. Духи, те, из прошлого. Подлость. Деньги. Пивная пена. Шары и лунки. Деньги. Порядочность. Мать. Сострадание. Депрессия. Мокрая обувь. Протекшие чернила. Деньги. Неудачник. Гладь озера. Женщина. Тепло. Мягкий песок. Запах выпечки. Отказ. Радость. 

 

 

Вчера я все-таки сдержался. Сегодня уже не смог. Пожал руку соседу. И его взгляд потух. Я убил его эмоции, желания, стремления одним касанием. Прости, сосед.

Зеркальце заднего вида. Я любил поглядывать в него. И вовсе не потому, что того требовали правила дорожного движения. Просто иногда там отражалось лицо сидящей на заднем сиденье женщины. На ее лицо невозможно было не смотреть. Ярко накрашенные губы на бледной коже: кровь на снегу. Светлые волосы в изящной прическе, ярко-зеленые лукавые глаза. Эффектное декольте, но дело было не в нем. Точнее, не только в нем. Как только она садилась в машину, мир вокруг менялся. Тонкий запах ее духов сводил меня с ума. Я чувствовал почти идентичное наслаждение с тем, которое я испытывал, крадя чужие эмоции. Иногда ей кто-то звонил, и тогда я слушал ее голос. Иногда она курила, открыв окно, выпуская туда тонкую струю блеклого дыма.

Она не назвала адреса, я послушно нажал на газ. Домой, после работы. Когда она молчала – только домой, к ее внушительному пустому дому-особняку, где в ее отсутствие никогда не горел свет. Сегодня она просто смотрела на мелькавшие в окне дома, на капли дождя, скользящие по стеклу.

– Останови, – бросила она неожиданно. Я подъехал к тротуару. – Пойдем, – она вышла и, не оглядываясь, направилась к ресторану, рядом с которым мы оказались.

– Хочу угостить тебя ужином, – она ослепительно улыбнулась, отдавая свое дорогое пальто портье.

– Чем заслужил подобную честь? – удивился я, завороженно глядя на ее облегающий костюм.

Она не посчитала нужным ответить.

– Ты же не пойдешь в перчатках? – лишь спросила, оценивающе на меня посмотрев. Я нехотя снял их и убрал в карман пальто. Вряд ли я до кого-то сегодня дотронусь. Особенно до нее. Только не до нее. Как ни хотелось бы.

Но я ошибся. Я совсем не ожидал, что по дороге к столику она, пропуская официанта, заденет мою руку.

Время, словно, замерло. Сердце пропустило удар. Я с ужасом ждал… волны ее эмоций. Которая не наступила.

Она обернулась ко мне. Ее зеленые глаза были такими же, как и секунду назад: живыми и ясными. Это показалось мне чудом. Ведь я точно ощутил прикосновение ее холодных пальцев.

Мой мир изменился. Если я раньше сомневался, то теперь понял, что это точно та, кого я так долго искал.

 

 

***

В тот день я пригласила его в ресторан, чтобы уволить. Я никак не могла найти подходящего способа, да и поводов он не давал. Не то, чтобы мне не нравился мой водитель … просто надоел. Я видела, как он смотрел на меня… смотрел и ничего не делал. Я ждала, но время шло, и я сочла это трусостью.

Но в тот вечер все изменилось. Наш бурный роман оказался таким неожиданным и закрутился так стремительно…

Если честно, мне просто нечего было делать. А тут он – такой восторженный мной, такой милый в своей влюбленности, как будто бы это у него впервые. Как тут устоишь?

Мы гуляли по парку. Он молчал, разглядывая опадающие желтые листья, не выпуская моей руки. Наверное, он уже готов. Я оценивающе на него посмотрела.

Пальцы у меня были ледяными: так всегда бывает в предвкушении. Я улыбнулась про себя.

Я потянула его за руку, побуждая остановиться, заглянула в глаза. Мои ладони обхватили его лицо и я, встав на цыпочки, коснулась губами его лба.

 

Гирлянда на елке. Целая жизнь. Разочарование. Чужая жизнь. Осознание. Больно. Больно. Больно. Чужая жизнь. Смерть. Желание. Чужая жизнь. Больно. Решение. Чужая жизнь. Чужая жизнь. Чужая жизнь. Чужая жизнь. Газеты. Ломка. Желание. Больно. Сотни чужих жизней в мгновениях. Любовь. Свет. Счастье.

 

Она отдернула ладони, даже сквозь нахлынувшую эйфорию испытывая испуг. Не может быть…

Неужели она нашла такого же? Нашла и… Быть может, с ним у нее не получилось?

Девушка растерянно смотрела в лицо своего шофера. Но ответом на надежду в ее глазах был только его тускнеющий взгляд.

 

 

Новости

1. “Конкурс комментариев” за февраль-месяц определил следующих победителей:

ежемесячный конкурс лучших комментаторов

1. Алефтина получает 200 р.

2. София – 100 р.

3. Вадим и Николай – по 100 р.

Внесу некоторую ясность, почему именно так… София, ведь у Алефтины практически нет комментариев типа: “Хорошая статья”, “Спасибо автору”, “Возьму на заметку” и т.д. У неё все комментарии содержат объём, доходящий до объёма самого комментируемого материала и, конечно же, исполнены смыслом.

А Николай получает моё скромное поощрение по совокупности двух месяцев, если можно так сказать.

Друзья, спасибо, что остаётесь с нами! Шлите номера телефонов – буду пополнять баланс.

 

2. Если не сложно, поддержите меня в конкурсе “100 лучших книг Мордовии”

Там всего 3 строки, пропишите так (или просто скопируйте и вставьте):

Музалёв

Алексей

книга “В стуках сердца…”