Произведения участников семинара “Саранская лира” 2013

 

Стихи

 

Алсу Сайфуллова, 13 лет

Я влюбилась в лето

 

Солнечные блики

На моей ладони.

Убежало лето.

Кто его догонит?

 

Осени надежды

Я не оправдаю,

Я влюбилась в лето

И теперь страдаю.

 

Сентября записки –

Желтых листьев стаи –

Прочь уносит ветер,

Их я не читаю.

 

И пустые слезы

Лить в окно не надо.

Мне милее лето

С ясно-синим взглядом.

 

И когда сквозь тучи

Свет пробьется яркий,

Знаю: это лето

Шлет свой луч украдкой.

 

Солнечные блики

На моей ладошке,

Как кусочки лета –

Золотые крошки!

 

Я ловлю сквозь осень

Эти капли солнца…

Убежало лето,

Но оно вернется!

Сергей Солонин

 

***

Не дари, не дари мне часы,

Время их все равно остановит,

Жизни истины слишком просты,

Чтобы нас удивить чем то новым.

 

И не нужно ни песен, ни слов,

Стрелки встретились и застыли,

Я смирился давно, я готов,

Быть у времени временной пылью.

 

 

Евгения Акимова

***

Неизбежное сражение

Двух частей единой Вечности.

Ты мое предупреждение,

Я твое напоминание,

Мы в осколках бесконечности

Отражаем мироздание.

 

Мы два полюса магнитные –

Обреченно-притягательны.

И удары все – прицельные,

Но проходят по касательной.

 

Мы сражаемся под звездами,

Над Землей и вне реальности,

Ты улыбки строишь острые

И записки шлешь вульгарные,

Я – оплот холодной строгости.

Мы с тобой диаметральные.

 

Мы – смешенье черно-красного.

Врыв  системы до фундамента,

Воплощение прекрасного

Без решений департамента,

Мы идем навстречу Вечности

От всесильного регламента.

 

Татьяна Маланьчева

Да или нет?

Если потеряюсь я в пути –
Ты поможешь мне себя найти?
Если губы сохнут на ветру –
Поцелуешь, как роса траву?

Если онемею без любви,
То застынешь у моей двери?
Если тошно – позвонишь ты мне,
Угадав печаль мою извне?

Если будет страшно засыпать,
То приляжешь рядом на кровать?
Ты прижмёшь меня к своей груди
И мне скажешь слово о любви?

Я, надежду глубоко храня,
Всё боюсь ответа, как огня…
Ты пришли, пришли же его мне…
знаками извне…

 

 

Екатерина Панова

 

Утренний Саранск

 

Люблю, Саранск, твои рассветы,

Твои прозрачные туманы

С прохладой сказочного лета,

Когда отключены фонтаны.

 

Когда росою воздух дышит

И гаснут на домах огни.

Когда на площадях и крышах

Гуляют голуби одни.

 

Покой никто не нарушает,

Просторы звуков лишены…

Саранск рассветный украшает

Вуаль туманной тишины!

Светлана Шухлина

 

***

Я тонула – не спасали,

А плевали лишь с борта,

Алкоголем заливали

Все ненужные слова.

 

Все случается некстати.

Дети прыгали в бассейн…

Я спала в твоей кровати

Мне приснился лучший день

 

Обнимал прибой волнами

Мое тело, но не душу…

Я поверила, что с нами

День случится самый лучший.

 

Рассказы

 

Алена Волкова

 

Марс совсем рядом

Земля… Великая развитая планета с населяющими ее разумными существами – людьми. Мы очень долго считали себя единственными во всей вселенной. Конечно, так думал не каждый. Но официального подтверждения внеземной жизни долгое время нам не предоставляли.

…Шел 2068 год. Век новых технологий и открытий. На Земле секретов не осталось никаких. Чуть ли не каждый клочок земли был перерыт в поисках чего-то нового. Как и ожидалось, ничего стоящего обнаружено не было. Наша планета стала слишком скучна для исследователей всего мира.  Зачем зацикливаться на собственной планете, если вокруг нас еще семь планет? Первым, конечно же, приглянулся Марс. Огромная красная планета, окутанная множеством придуманных про нее историй. Уже точно было доказано, что жизнь на Марсе когда-то была. Тогда, давным-давно, планета процветала и наслаждалась своей жизнью. Но пришло время, и красная планета истощилась. И уже много лет прошло с тех пор, когда на ней обитали живые существа. Так думали наши ученые.

Желание узнать больше о живших когда-то там существах, о материалах, которые можно там обнаружить, сподвигло наших исследователей  отправить на красную планету команду людей, которая раскрыла бы все тайны Марса. Это решение было принято незамедлительно, сразу после того, как наши технологии стали способны отправлять людей на такие огромные расстояния от Земли. На Марс собак и крыс не отправишь. Все гораздо сложнее, чем просто слетать на Луну. Полет туда и обратно занимает 5 лет. С одной стороны не так уж и много, а с другой… Торопиться ученые не собирались. Отправленные спутники с постоянной регулярностью сообщали о том, что планета пуста.  Но в один день полученная информация была немного иная. Хотя как немного… Датчики засекли живой организм. Всего на одну секунду, но этого хватило, чтобы взбаламутить всю добрую половину исследователей, занимающихся в этой сфере. Одни говорили, что это был всего лишь сбой. Но другие утверждали обратное. «Сбоя произойти не могло, – говорили они,- каждый спутник тщательно проверяется перед отправкой. Скорее всего, эти существа как-то могут скрываться от нашего оборудования».  Эти споры разрешил другой спутник, засекший еще одно секундное доказательство жизни. Сомневающихся осталось мало. Правительство было осведомлено, а значит, и решение  принято…

***

… – Все, кто сейчас находится здесь, прекрасно осведомлены и отлично подготовлены к предстоящему пути,- начал свою речь (видимо, отлично заученную накануне) наш инструктор.- В течение многих лет вас готовили к этому. Сейчас  передо мной стоят лучшие из лучших. Вы должны понимать, что все вы – избранные! Самое время сказать, что это огромная честь для нас! Это огромная честь для всех вас! Сегодня вы совершите самый невероятный подвиг. Вы ступите на корабль «Черная Звезда», который доставит вас на красную планету. Вы будете первыми людьми, кто, спустя столько лет опасений и подготовок, ступит на Марс. Затем последовала длинная пауза, в течение которой мы, видимо, должны были проникнуться таким торжественным моментом.

Как ни странно, но все, кто сейчас стоял рядом со мной, приобрели действительно задумчивый вид. Чтобы не отбиваться от общей атмосферы, я тоже постарался сделать соответствующее лицо. «Как же это все глупо! Нет, я прекрасно понимаю (возможно, даже намного лучше других), насколько эта операция серьезна. Но зачем же столько пафоса и наигранности? Не для того я потратил чуть ли не всю свою жизнь, чтобы стоять здесь и слушать то, о чем нам уже сотни, нет, тысячи раз говорили. Но почему-то  каждый считал своим долгом, высказать нам эту…хм…речь. Мы с ребятами уже посмеиваемся над всеми ними, и между нами ходит такая мысль, что эти слова написал один человек и распечатал их каждому в этой организации. Ибо откуда мне тогда знать, что наш инструктор скажет дальше. Но так как он последний человек, кто напутствует нас, можно ему и немного подыграть.

Сейчас он все еще молчал, осматривая нас своим колючим взглядом, останавливаясь на каждом из пяти членов команды. Вот сейчас он смотрит на меня, и я, как порядочный космонавт, смотрю на него уверенно и не смею отвести взгляд. Так он проверяет нас на прочность. Забавно, правда? Этим взглядом он и встретил меня, когда я и еще двести человек прибыли сюда, чтобы быть выбранными в золотую пятерку, этим взглядом меня и проводит. Надеюсь, все-таки, что он окинет меня им еще не один раз. На Марс слетать, это вам не в магазин за хлебом сходить. И вот ломай теперь голову, что нас ждет и кто нам там встретится.  Хоть нас и учили преодолевать свой страх, но мой желудок непроизвольно сделал кульбит, и я был очень рад, что в этот момент инструктор уже переключил свое внимание на другого члена команды.

– Ну, все! Хватит болтовни. Пора вам, ребята, на борт всходить. А то ведь не успеете! Без вас улетит, –  попытался разрядить обстановку инструктор.

Лица у всех были серьезны как никогда. Непроизвольно сердце забилось чаще. Холодный ветер трепал мои волосы, в ушах звенело, а скафандр, ощущение тяжести которого всегда вызывало во мне странное чувство защищенности, слишком сильно давил на меня. Я уже телесно ощущал, стоящий позади меня огромный корабль. Мы все переглянулись, кое-кто попытался улыбнуться, но как-то не сложилось. На улыбку это мало было похоже.

– Что вы как кисейные барышни? Особое приглашение нужно? Быстро на борт!- после этой фразы все как будто пришли в себя. Я, как капитан нашего корабля, первым одел на себя шлемофон, развернулся и последовал к кораблю. Даже не оборачиваясь, я знал, что команда последовала моему примеру и теперь, мы все по очереди заходили на борт «Черной Звезды».
…С тех пор, как мы отправились в путь, прошло около года. Правда, каждый из присутствующих на корабле с какой-то точной периодичностью попадал в разные казусы. Вот подумать только: вроде как закрытое пространство, далеко не уйдешь. Но мои ребята – люди особенные. Найдут повод повеселить народ…  Даже если сами они этого не планировали. Вот взять, например, хотя бы Роберта. Большой такой человек, высокий, мускулы через скафандр видны. Есть у него небольшой изъян. Он немного параноик. Каждую мелочь по пять раз перепроверяет. И вот однажды, когда все уснули, ему очень хм.. приспичило проверить, а хорошо ли работает гравитация на корабле? Было странно просыпаться, не ощущая под собой поверхности. Но зато каждый член команды, а особенно Роб, мог с уверенностью заявить, что с гравитацией у нас все в порядке.

Как ни странно, но такие вот передряги здорово нас всех сблизили. И уже каждый из нас знал, у кого на Земле остались жены и дети, братья и сестры, даже кошки и собаки. Многочисленные разговоры заставили запомнить и цвет каждой из рыбок у нашего механика Валентина. У самого у меня дома не осталось никого, к кому мне хотелось бы вернуться. Парни общались по видеосвязи со своими любимыми и родными. Я же не общался ни с кем. Хотя как ни с кем? Раз в месяц я связывался с нашим космическим Центром, но почему–то разговоры с главным управляющим меня не веселили. Мой отчет был довольно таки однообразен: состояние корабля, самочувствие ребят…  Взамен же я выслушивал наставления продолжать в том же духе, и связь прерывалась.

Однажды, после того как я отчитался Центру, управляющий сообщил мне, что еще один спутник обнаружил признак жизни на планете. Я сразу же собрал всю команду, и мы в ожидании дальнейшей информации уставились на экран.

– На этот раз информации мы получили немного больше, чем обычно,- ну да, точное замечание, обычно информации мы не получали никакой. На красной планете образовалась некая субстанция, – и замолчал.

Мы все в ожидании смотрели на него. Молчания, видимо, прерывать никто не собирался. Я не выдержал первым.

– Какая еще субстанция!?- по выражения лиц моих друзей я понял, что этими тремя словами выразил всеобщие мысли.

– Просто субстанция. Ни о размерах, ни о составе и уж тем более о ее количестве мы ничего не знаем. Возможно, следующие наши информаторы предоставят нам немного больше..эм..информации,- красноречием он не блистал. – Так что, я не думаю, что вам пока следует о чем-либо беспокоиться. Я свяжусь с вами, как только мы узнаем что-то новое…Связь прервалась.

Мы все переглянулись. Думаю, каждый думал об одном и том же: «Не дай Бог, эта живность окажется опасной или еще хуже – разумной». Хотя нас и готовили к любому исходу нашей «прогулочки», все равно, было как то не по себе осознавать, что кто-то ТАМ будет с тобой общаться. Внеземные объекты все-таки.

– Джек, как думаешь…- начал было Роб, но я не дождался окончания его вопроса.

– Я не знаю,- довольно-таки резко прервал его я. – Извините, парни, но мне надо.… Надо немного подумать. Я, не дожидаясь других вопросов, оставил комнату, напряжение в которой, казалось бы, можно было пощупать, в слабой надежде найти место, где меня никто не найдет.

В пути на Марс прошло еще 1 год. Мы уже отчаялись узнать что-то еще об обитателях красной планеты. Центр не сообщал ничего нового, а мои парни, казалось, вообще забыли о потенциальной опасности, которая, возможно, поджидает нас по прибытии на Марс. Оно и к лучшему. Нечего попусту паниковать. Но меня не оставляли сомнения, и только спокойствие ребят удерживало меня, чтобы не развернуть корабль и не отправиться на такую родную и безопасную Землю.

***

Сегодняшний день начался, как и все предыдущие до него. Но кое-что меня обеспокоило. Так как за прошедшее время я хорошо изучил характеры членов моей команды и просто отлично знал, кто и как себя ведет на борту корабля, меня повергло в немалый шок поведение Бориса. Вечно спокойный и уравновешенный парень, без паники взирающий на любые трудности и без всякого восторга принимающий хорошие новости или приятные случайности, с самого начала дня пребывал в возбужденном состоянии. Его серые глаза светились неописуемым восторгом, и он никак не мог усидеть на месте, слоняясь по кораблю. На все вопросы он отвечал, что его переполняет радость от возможности совсем скоро сделать небывалый шаг для человечества: сойти на другую планету. Больше он ничего не говорил, и мы с ребятами оставили попытки чего-то от него дождаться. Ну, с кем не бывает.

У каждого человека бывают такие секунды в жизни, когда он абсолютно счастлив, радость просто переполняет его до краев, грозясь выплеснуться наружу. Хочется, чтобы все вокруг тебя чувствовали то же самое, что и ты. Но, повторюсь, такое чувство всегда длится не больше минуты. И именно поэтому Борис стал меня по-настоящему пугать. С каждым днем он становился все менее усидчивым, а это его счастье не проходило днями, неделями, а затем и месяцами. Сначала это казалось забавным. Мы даже думали, что Борис просто поиздеваться над нами решил. Но нет. Какой человек сможет так долго притворяться? Мысль о том, что он просто сошел с ума, посетила меня сразу же после мысли о его притворстве. Но и этот вариант пришлось вычеркнуть, так как общаться с нами и выполнять свою работу он продолжал так же ответственно, как и всегда. Месяц такого поведения, и я решил доложить о его состоянии Центру. Уж слишком сильно меня пугал этот дикий огонек в его глазах.

-Джек, о каких опасениях ты говоришь? Человек просто радуется скорому завершению вашего пути. Глупо обвинять его в этом,- как я и думал, управляющий не воспринял этого всерьез.

-Но, сэр…- попытался возразить я.- Это же…

-Никаких «но», Джек. Я высказал свою точку зрения и уверен, что она является единственно верной. Нечего опять сеять панику на корабле, заявляя о ненормальности Бориса. Вам осталось не так уж и много до прибытия на красную планету. Лучше сосредоточься на задании.

Как я понял, разговор был окончен, и я первый раз в жизни сам прервал связь между этим стариком и мной, нажав на кнопку отмены вызова.

***

Вот и настал, наконец, день нашего прибытия. Уже много времени мы наблюдали эту прекрасную в своем завораживающем огромном  размере красную планету. Можно было часами стоять у обзорного экрана и любоваться этим видом. Сейчас Марс был до неприличия близок, и, приближаясь к нему,  мы уже не видели бескрайний простор космоса. Красная планета загораживала все.

Как ни странно, но до сегодняшнего дня никаких происшествий не происходило. Ну, если не считать все более и более восторженного состояния Бориса и немного обострившейся паранойи Роберта. Центр не сообщал ничего нового про ту самую субстанцию, и мы все, приободренные заразительной уверенностью управляющего, понемногу начали сомневаться в ее существовании. Конечно, беспокойство не оставляло всю команду, возможно, кроме Бориса, а меня в самую первую очередь. И, осознавая, что именно сегодня случится то, чего добивались люди многие года, переворачивало во мне все. Мой пульс, наверно, превышал на огромное количество ударов в минуту. А периодические вздохи Бориса уверенности как-то не придавали.

Все заняли свои места на корабле, и я, сидя за панелью управления, начал направлять «Черную Звезду» на поверхность этой загадочной и неопознанной красной планеты.

***

-Центр! Вызываю главного управляющего, – по приказу мне следовало связаться ним, как только мы приземлимся на Марс.

-Отлично!- последовал ответ.- Ну, ребята, ответственный момент настал. Надеюсь, готовы все, – управляющий осмотрел всех нас, плотно стоящих друг к другу и не отрывающих взглядов от экрана. – На планету спустятся, конечно же, ты, Джек, Борис и Роберт. Валентин и Григор остаются на борту и тщательно наблюдают за передвижениями остальной команды. Все поняли? Тогда свяжетесь со мной, когда выступите.

Как только связь отключилась, «Черную звезду» оглушили громкие крики «УРА», принадлежащие (угадайте с первого раза кому) Борису и, как ни странно Валентину. На Бориса мы даже внимания не обратили, а вот наш механик нас немного удивил.

-Хм…Валентин, ты чего это?- Роберт с непониманием уставился на мужчину.

-Ну, ребят…Вы должны меня понять. Мне не по себе как-то…ну это… выходить за борт…- а кто вообще в наше время владеет красноречием? Редкость это… Ой какая редкость…- наш Валя все продолжал смотреть на нас жалостливыми глазами, он просто сгорал от стыда и вины.

-Все нормально, Валь,- я ободряюще улыбнулся другу,- думаю, мы здесь не один день пробудем. Еще соберешься с силами и покажешь всем субстанциям Марса, кто у нас тут…хм…Валентин.

Механик со спокойной душой выдохнул, с благодарностью посмотрел на меня и немного нервно улыбнулся.

-Да ладно тебе! Все равно Центр тебя не посылает в первую вылазку!- сказал очень тактичный Роб, и, кажется, со всей своей богатырской силушки хлопнул худощавого Валентина по спине. Тот с перепугу чуть не рухнул. Обошлось.

Обстановка немного разрядилась, и названные члены команды начали готовиться к выходу из корабля. Борис был готов без скафандра отправиться на так полюбившийся ему Марс, но его остановили и напомнили про такую важную вещь в путешествиях по планетам, как скафандр.

Наконец все было готово. Я прикрепил к скафандру камеру и перед тем, как надеть шлемофон, обратился к оставшимся ребятам.

-Прямо сейчас соединяйте с Центром. И, пожалуйста, следите за нами неотрывно.

Оба парня закивали в знак согласия и тут же начали бить по клавишам, устанавливая связь межу ними, нами и управляющим.

Я, Борис и Роберт в полной готовности стояли перед выходом, так сказать, в другой мир. В голове раздался голос управляющего.

– Ну что? Готовы покорять красные вершины? – задал он риторический вопрос, и я нажал  кнопку, открывающую дверь.

***

Мы не сдержали удивленного вздоха. Такого не увидеть ни в одном фантастическом фильме! Первое, что бросилось в глаза – это, конечно ж, небо. Возможно, мало кому покажется прекрасной красноватая пыль от грунта, заполнившая толстым слоем всю поверхность Марса, сквозь которую можно было разглядеть проблески черного и насыщенно-фиолетового цвета.  Я же не мог отвести взгляд. Огромнейшим усилием воли я перевел свое внимание на простирающуюся перед нами, кажущуюся бескрайней прекрасную в своих огненных тонах пустыню со множеством низких и высоких гор и гигантских оврагов. Не знаю, сколько мы так простояли, но, кажется, довольно таки долго.

Тут как будто сквозь вату до меня начал доходить взволнованный голос Валентина.

-Эй! Джек! С вами все в порядке? Ответь, Джек! ДЖЕК!

-Я не понял, что еще за фокусы. Отвечайте главному командующему, капитан,- к голосу механика присоединился еще и голос управляющего.

Я, наконец, полностью прийдя в себя, соизволил ответить.

-Прошу прощения. Я немного…- я окинул взглядом моих товарищей, стоящих рядом со мной,- мы немного…хм…вышли из строя. Все в порядке. Борис, Роб, идемте.

Прохаживаясь по поверхности красной планеты, я никак не мог отпустить мысль, заставляющую мое сердце делать на несколько ударов больше положенного: «Мы не на Земле. Мы на другой планете. На Марсе. Мы на Марсе!»  Это слишком сильно мешало сосредоточиться на делах насущных, и я честно попытался очистить свой разум от таких не слишком своевременных раздумий. Получалось не очень.

– Ах, ты! Отвяжись от меня! – громкий возглас Роба прервал мои размышления и заставил как можно быстрее обернуться на источник вопля.

– Роб, что случи… – на этом моя способность говорить улетучилась, дружелюбно помахав на прощанье ручкой. Прибывая в шоке, я наблюдал происходящую передо мной картину: Роберта, моего лучшего друга, да и просто хорошего парня, с ног до головы облепила какая-то неизвестная науке дрянь. Не зная, как ему помочь, я ощутил нешуточное беспокойство. Но тут меня посетила гениальная мысль: «Он же в скафандре! Дубина ты этакая! А на голове шлемофон! С ним ничего плохого случиться не может!» Но тут же я с ужасом осознал, что может. Эта скользкая на вид штуковина, каким-то образом начала просачиваться через скафандр. Не думая о будущих последствиях, я рванулся к другу и попытался оторвать от него марсианскую субстанцию. Субстанция! Ну конечно! «Вам не о чем беспокоиться», – спокойные слова управляющего, всплывшие на поверхность из моей памяти, просто повергли меня в бешенство. Я все еще пытался оторвать ее от Роба, но уже большая ее часть проникла под его скафандр. Григор, Валентин, управляющий, да и сам Роб что-то кричали, но я не понимал и большую часть из всего это гама. Тут я вспомнил про одного человека, который находился рядом с нами и, кажется, не предпринимал никаких действий.

-Хей!!! Борис! Скорее, помоги мне!!- со всей мочи заорал я, перекрикивая все голоса звучащие по рации.

Ответа не последовала. Абсолютно никакого. Он также продолжал бездействовать и наблюдать разворачивающиеся перед ним события.

«Ладно. Потом с ним разберусь», – проскочила в голове мысль, перед тем как я обнаружил, что вся субстанция оказалась внутри скафандра Роба. Стало слишком тихо. Замолчали абсолютно все, даже Роб. Тишину нарушали только мое сбившееся дыхание и бешеный стук сердца. Я отпустил моего друга и отошел на несколько шагов назад. Тут уже в пору было закричать мне.  С огромнейшим ужасом я заметил этот неизвестный марсианский организм на себе.  Я смотрел на субстанцию, которая в мгновение ока облепила меня так же, как и Роба, и попытался позвать на помощь.

– Борис! Борис, пожалуйста,- сказал я очень тихо, так как громкий звук я был не в состоянии издать, но Борис должен был услышать меня через наушник, обязательно должен был. Но он продолжал стоять и смотреть на меня своими холодными серыми глазами, в которых, если присмотреться, читался, не знаю, откуда взявшийся триумф. Подождите-ка… В ГЛАЗАХ??? Шлемофон Бориса я заметил в одном метре от него. Сейчас он начал снимать с себя скафандр. Закончив с этим делом, он снова взглянул на меня, дружелюбно улыбнулся, и только в этот момент я понял, что уже по пояс мое тело было облеплено этой гадостью. Я уж даже не знал чему больше удивляться и чего или кого больше бояться. «Борис…Он что? Не человек? Но тогда он…».  Додумать я не успел, так как субстанция была уже на всем моем теле. Мысленно попрощавшись с этим миром и уже приготовившись отправляться в мир иной, я вдруг осознал, что меня больше ничего не обволакивает. Открыв глаза, я чуть было не потерял сознание. Передо мной стоял…я собственной персоной.

***

Это было…немного неожиданно. Мало того, что на меня смотрел мой двойник, так еще рядом с ним стоял двойник Роба. Последний, кажется, пребывал в еще большем шоке, чем я. Ну хоть жив, и то слава Богу.

Я медленно осмотрел всех присутствующих. Молчали все, даже управляющий с вечно эмоциональным  Валентином. Я снова окинул взглядом себя без скафандра и обнаружил одну нестыковку. Мои глаза были темно-карие, практически черные. Глаза же двойника были серыми и как будто стеклянными. Переведя взгляд на копию Роба, у которой глаза были того же серого цвета, я попытался вспомнить, у кого я уже видел подобный оттенок радужки и, посмотрев на третьего члена команды – на Бориса, я мгновенно это вспомнил. Но…Но как вообще такое возможно??? Сейчас мой мозг отчаянно отторгал всю полученную информацию, и было очень сложно сосредоточиться на чем-то одном…

-Эм…Борис? Ты не мог бы объяснить, что вообще все это значит? – хотелось произнести эту фразу твердо с некой угрозой в голосе. Но вышло как-то не очень. Голос был хриплый, а при попытке повысить его он  вообще сорвался на писк.

-Конечно же, он мог бы,- неожиданно подала голос моя копия,- но, с Вашего позволения, я сам Вам все объясню.

Оооо, какие у нас инопланетяне вежливые оказывается (если это вообще инопланетяне, хотя кто бы это мог быть, как не они?)! На его реплику я промолчал, надеясь, что и без моего разрешения он соизволит продолжить, ибо голосу я больше своему не доверял, а кому хочется опозориться перед внеземным разумом?

-Что ж, как у вас на Земле говорится, молчание – знак согласия, – он рассмеялся, двойники Роба и Борис понимающе улыбнулись. Я все еще ничего не понимал, хотя меня немного смутили и его голос, и интонации в нем, а также мимика. Все было…такое человеческое…такое…земное. Возможно, даже, если бы меня заменили им, то подмены бы никто не обнаружил. Это мысль меня не на шутку испугала,- ну, вы нас не бойтесь.- Неееет, чтооо вы! Конечно, не будем! Кто вы вообще такие, чтобы вас бояться? Инопланетяне? Фи…Нашли нонсенс. А так вообще здравое предупреждение.

– Моей расе нужна была физическая форма. Обитать в виде субстанции, знаете ли, не очень приятно. Мы приносим огромные извинения за то, что так, без спроса воспользовались вашим телом. Я сомневаюсь, что вы согласились бы на такое. И, повторюсь, в  форме субстанции нам было бы очень сложно…хм…вести переговоры. К тому же крайне неудобно лететь на космическом корабле в какой-либо баночке. Я думаю, наш сородич Борис любезно согласится сопроводить нас на корабль, дабы мы сошли на Землю и выполнили наше предназначение.

-Что? О че вы вообще говорите? Сородич Борис? Сопроводить вас на корабль? Выполнить на Земле предназначение? Что еще за…,- как ни прискорбно, но мой словарный запас на этом иссяк.

В наушнике раздался голос управляющег:

– Узнай, кто они и что им нужно от нашей планеты, Джек.

Но у меня никак не укладывалось в голове, что Борис, наш Борис, с которым мы проходили подготовку и летели сюда два с половиной года, оказался…не совсем Борисом. Ну, это хотя бы объясняет его поведение на корабле… Воссоединение с родными как-никак.

-Но почему Борис оказался…марсианином? И что вам нужно на Земле?? Эта планета – наша. Вы не имеете никакого права выполнять на ней какие-либо предназначения! Здесь их и выполняйте,- откуда во мне столько смелости? А, была не была… С жизнью я все равно уже попрощался,- и еще…

Тут меня бестактно прервали.

– Подожди, Джек, не распаляйся,- Джек номер два с ухмылкой посмотрел на меня. Я даже не знал, что мое лицо способно на такие гримасы. – Нужно кое-что прояснить. Земля…Она не совсем ваша. Одна треть всего населения…это мы.

-ЧТО??? Это невозможно! Что за глупости ты говоришь??- Роберт, наконец, подал голос. Я и забыл, что он все еще здесь.

– Я попросил бы не перебивать меня, когда я рассказываю! – Мой двойник к нему даже не повернулся, он продолжал сверлись меня своим холодным взглядом, от которого стало совсем уж не по себе.- Многие миллионы лет назад нашу планету настигла страшная участь. Великая красная планета истощилась, марсиане погибали. Жить хотелось всем. Народ обезумел. Многочисленные войны, истребление и гибель – вот что их ждало. Население планеты уменьшалось с огромной скоростью. Но неожиданно в минуту полного отчаяния выход был найден. Выход этот – переселиться на Землю. Высочайшие технологии позволили построить множество космических кораблей, и  все население Марса отправилось в путь. Они спокойно прибыли на Землю, и, приняв человеческий облик, отлично влились в число землян. Способность менять форму тела – вот что их спасло. Марсиане приспособились к жизни землян, занимались всевозможными ремеслами, плодились и умирали. Мы многим превосходили людей, ведь именно марсиане соорудили моногие прекрасные творения, например, египетские пирамиды. Но Марс покинули не все. Самые сильные, выносливые и умные остались и были вынуждены принять форму субстанции, которую видели мы некоторое время назад, для того чтобы выжить здесь, на Марсе, наблюдать за ним и ждать, когда же он снова сможет жить. И вот сейчас долгожданный момент настал. На Марс собираются вернуться все, кто когда-то был вынужден его покинуть, чтобы превратить его в зеленую планету.

***

Сказать, что я был удивлен – это не сказать ничего. Все, что происходило сейчас, было за гранью моего понимания. О чем он вообще говорит? Такое просто…просто невозможно! Треть всей планеты! Вот ведь выдумал! Да даже если это было бы правдой, прошло уже столько лет. Никто и не вспомнит об их настоящем происхождении. Эта мысль так воодушевила меня, что непременно выдал ее моему двойнику.

-Да неужели?- ответил он с этой свой вечной усмешкой. – Тогда посмотри на Бориса. Как думаешь, он забыл обо всем?

Я стоял как громом пораженный. Про этого шифрующегося марсианина я уже порядком начал подзабывать.

-Но как? Как такое возможно? – я все еще не мог понять. – Неужели так сложно говорить загадками и просто выдать нам всю информацию?

– Тебе, человеку, этого не понять. Марс у нас в крови. Все это время каждый из нас хранил в себе эту тайну. Чтобы сохранить ее, в самом начале нашего прибытия, было решено взять с каждого клятву неразглашения. Наши клятвы – это не ваши. Их нельзя нарушить. Марс очень суров к тем, кто не соблюдает их. Каждый из нас знает это, и все молчат. Но сейчас время пришло.

– Даже…даже если и так… Я очень сомневаюсь в том, чтобы наше правительство выделило вам такое огромное количество космических кораблей. А иначе вам никак не преодолеть это расстояние.

-О, мой милый Джек, ты забываешь. Мы можем принимать любые формы, даже самые микроскопические. А один корабль для нас на вашей Земле уже имеется. Так что… Джек, пожалуйста, доставь нас на свою планету. Я должен забрать свой народ и привести его к лучшей жизни.

-А как же кровосмешательство? Полулюди-полумарсиане? Я уверен, таких немало! Что вы будете делать с ними??

– Все проще, чем ты думаешь, Джек. Таких нет. Наш народ не потерпел бы такого…унижения.

-Джек? – раздался голос управляющего. – Джек, бери их с собой и возвращайтесь на Землю! Все здесь как будто с ума посходили! По всей планете люди…

-Это не люди, сэр…- прервал я его.

-Я знаю кто они! Не перебивай меня! Слушай внимательно, эти марсиане, если тебе так угодно, собираются огромными толпами, как я уже говорил по всей Земле! Их намного больше, чем одна треть планеты. Складывается такое ощущение, что их девять десятых! Летите на Землю, Джек. Я не знаю, как мы переживем эти два с половиной года,- управляющий замолчал.

Я передал его слова моему внеземному собеседнику.

– Все просто замечательно! – радостно провозгласил мой клон. – Когда мы прибудем на ваш корабль, я объявлю своему народу об их предстоящих действиях. Ох, Джек, не бойся, я твой страх через скафандр чую. Им же надо будет как-то тоже прожить время, которое мы будем в пути.

На этом наш разговор был закончен. Я молча развернулся и последовал по направлению к «Черной Звезде». Сейчас мои мысли были не настолько радостными, как по пути сюда. Я просто не представлял, что будет с нашей планетой. Одна мысль о том, что, возможно все, кого я знал, принадлежат не к человеческой расе, просто безумно меня пугала. Я посмотрел на Бориса, затем на моего двойника и на двойника Роба. У всех у них были серые глаза…А не значит ли это…ЧТО У ВСЕХ МАРСИАН СЕРЫЕ ГЛАЗА? Нет. Нет…Не может быть такого. Сероглазых на нашей планете огромное, просто нереально огромное количество! Да этого быть не может… Хотя сейчас я уже не в чем не могу быть уверен точно.

***

На корабле нас встретил испуганным взглядом Валентин, и менее испуганным – Григор.

-Джек, что все это…- начал было Григор, ибо у нашего механика и слова бы вымолвить не получилось, но я прервал фразу, так и не дослушав ее.

-Григор… – сняв шлемофон, я окинул членов команды, пребывавших все это время на корабле в более или менее спокойной обстановке, в отличие я от меня, пронизывающим (как бы мне очень хотелось) взглядом и, не дожидаясь последующей вопросительной тирады, устало проговорил. – Вы оба все прекрасно видели и слышали. Так что я знаю не больше вашего. А вы, – я посмотрел на марсиан, которых с нескрываемым ужасом осматривали ребята,- идите за мной.

Не проронив не слова, трое не людей отправились за мной к пульту управления.

– Если память меня не подводит, кое-кто хотел передать своим сородичам послание. Прошу,- я указал рукой на экран, из которого на нас смотрел управляющий и, уже обращаясь к главному командующему,- транслируйте, пожалуйста, все, что он скажет… Господи…Как же я все-таки устал за этот чересчур уж насыщенный день…

– И без тебя знаю, что мне нужно делать, Джек.- проворчал он, но трансляцию по всем каналам мира все же поставил,- говорите, о светлейшие…

-Что ж…- начал мой двойник, не обратив никакого внимания на колкость управляющего,- я думаю, следует начать с того…,-  последовала долгая и, по моему мнению, чрезвычайно скучная речь о том, о чем  я уже узнал ранее. То, что Марс – это величайшая из всех планет в нашей вселенной, о том, что она снова готова восстановить древнейшую цивилизацию и так далее и тому подобное. Наконец, закончив получасовое предисловие, марсианин перешел к самому главному:

– Марсиане! До нашего полного воссоединения с планетой осталось не так уж и много времени! Мы ждали миллионы лет, и, думаю, еще несколько в состоянии подождать. Эти два с половиной года вы проживете так, как жили все годы до сегодняшнего дня, в дань уважения планете, приютившей нас в трудные дни. Будем же благодарными. Это все, что я хотел сказать. Закончив на такой эпичной ноте, мой двойник отошел от пульта управления.

– Думаю, такая речь не могла не подействовать, – проговорил управляющий. – В пору даже зааплодировать. И несколько раз хлопнув в ладоши, он отключил связь.

Мысленно я подивился и даже в какой-то мере позавидовал ему: «Рисковый все-таки мужик, этот главнокомандующий».

***

Как это было бы ни странно, но, оказывается, люди и марсиане спокойно могут жить в одном пространстве, общаться между собой и принимать какие-то общие решения. Прошло около шести месяцев, но для меня они пролетели как один день. В то, что марсиане – это марсиане, а не люди, такие же, как и мы, очень трудно было поверить. Мы жили душа в душу и до того доходило, что мы все вместе праздновали день рождение двойника Роба, которого, оказывается, звали Филтриид. Даже Валентин уже более-менее смирился с таким раскладом  и не вздрагивал при каждом приближении внеземного объекта. А на одном из праздников так и вообще горланил «Ой, мороз, мороз» вместе с Филтриидом, которого этой песне и научил. И даже ночные перепроверки гравитации от Роба были приняты нашими новыми друзьями как сами собой разумеющиеся.

В общем, знакомство с жителями красной планеты пошло всем на пользу. Особенно, конечно, механику. Возможно, после всего, что произошло, он вообще перестанет чего-либо бояться.

Так и прошли все два с половиной года, которых так боялись и я, и моя команда, да и вообще весь мир в целом. Вернувшись на Землю, и мы – люди, впервые ступившие на Марс, и сами марсиане были встречены самым, что ни на есть радушным приемом. Прибывающие миллионы лет на Земле инопланетяне встретили своего предводителя, то бишь моего двойника, радостными воплями, что несказанно порадовало последнего. Но еще больше, конечно он обрадовался количеству своих земляков. Больше половины всей нашей планеты…Это было страшно… Но не запретишь же им возвратиться на собственную планету. Передохнувшие, до отвала накормленные русским борщом  Филтриид и Громлей (мой марсианский двойник) наконец решили оправляться в  обратный путь. В тот день столько народу я в жизни не видел. Столько национальностей мелькало в этой толпе. Но больше всего меня, конечно, удивили представители черноглазых  народов. Все здесь собравшиеся…были сероглазыми. Наблюдать за афроамериканцами с радужкой серого цвета…было…очень непривычно.

Корабль, на который все эти марсиане всходили, был огромен. Хотя, даже в него не поместилось бы столько живых существ. Но они все заходили и заходили туда. Если бы не их способность менять форму тела… Вобщем потребовалось очень много времени для того, чтобы все там уместились. Когда же это, наконец, произошло, перед  кораблем остались стоять три уже таких родных марсианина. На глаза даже слезы навернулись.

– Ну, ты чего?- обратился ко мне Громлей, у которого, кстати, у самого глаза были на мокром месте,- мы же еще увидимся и, я думаю, не раз.

– Ты прилетай почаще,- улыбнулся я своему двойнику, который ни в какую не хотел менять свою внешность.

– Ты тоже, – улыбнулся он мне в ответ и обнял, крепко прижав к себе, так, что ребра хрустнули.

– Ну, все, можешь уже отпустить,- засмеялся я, но все равно не принимал попытки первым разорвать наши крепкие дружеские объятия.

– Это еще что такое?- раздался сзади голос управляющего Центром.

Мы как ошпаренные отскочили друг от друга на добрый метр. Еще раз попрощавшись, теперь уже более официально, последние оставшиеся за бортом корабля  марсиане взошли на него и  через несколько минут взмыли вверх, как когда-то и мы. Казалось, что с того дня прошли тысячи лет.

Земля опустела. Но, возможно, это было и к лучшему. Планета начнет восстанавливаться от огромных повреждений, нанесенных ей таким огромным количеством людей (и марсиан, кстати, тоже). И теперь, в сердцах землян зажглась надежда на то, что жизнь нашей планеты продлится еще на несколько миллиардов лет.

 

Шумкина Валерия

 

Безумству честных

 

Сегодня здесь вершатся судьбы. Кто-то наверняка рассмеялся бы, не скрывая своего сомнения, ведь эта комната вовсе не похожа на конференц-зал или суд.Тут даже не прибрано, но это и не важно. Главное – отсутствие какой-либо торжественности: внутреннее содержание помещения можно сравнить с горсткой пепла, оставшегося в результате эксперимента над маминым хлопчатобумажным платьем. В центре безысходно жмутся друг к другу две обшарпанные парты, зовущиеся столами (в самом деле, говорить «парты» в таком серьёзном месте как-то нелепо). Пустоту же обстановки разбавляют некие примечательные предметы: в углу примечательно стоит старый громоздкий монитор, а на подоконнике примечательно не цветётпоникший пыльный цветок. Но даже эти вещи вряд ли кто-то заметит сразу, чего нельзя сказать о двух фигурах за партами. Они-то и есть те самые гвозди программы, так или иначе привлекающие в эту комнатулюд.

Старуха никогда не сидит за столом. Она за ним исключительно восседает. Впрочем, без всякого аристократизма в самой позе. Ощущение важности своего чина вырывается наружу из мыслей «вершительницы» не в гордой осанке и пренебрежительных жестах, а в перекошенных фанатичной улыбкой губах. Такая ухмылка бывает только у людей, считающих своё скрюченное положение сановитым, а исполнение чужой цели – высоким и благородным занятием.

Жёлтая, жирно лоснящаяся кожа плотно обтягивает грубый силуэт старухи, собираясь мелкими складками лишь на лице. Что это за лицо! Оно будто целиком состоит из глубоких недовольных морщин, которые нервно и прерывисто движутся по поверхности кожи.  Даже в безмятежные моменты сна отпечаток хмурой души не сглаживается. Он просто каменеет до утра, а с пробуждением вновь начинает своё беспокойное движение.

Взгляд старухи прячется за толстыми стёклами квадратных очков. Не знаю, сможет ли кто-то определить, какое именно чувство заложено в этих глазах на данный момент. Думаю, таких не найдётся. Но одно заметитдаже самый невнимательный человек: её глаза не смотрят и не вглядываются. Они зыркают. Резкая траектория движения чёрных зрачков – единственное, что можно отчётливо видеть сквозь муть стёкол. Спокойно переносить присутствие этой старухи способен, разве что, мёртвый. Или же тот,при ком черты ехидного злого лица приобретают оттенок благоговения, а зрачки прекращают свой устрашающий бег.

Но об этом позже. Теперь обратим свой взор на другую, куда более незаметную фигуру, женщину лет сорока пяти. Серые, уставленные в пол глаза с редкими ресницами, поджатые губы с размытым контуром, ползущая вверх по голени стрелка на колготках, грязные манжеты, мятый от постоянного теребленияносовой платок… Всё это вызывает не сколько жалость, сколько отторжение. Виноватое лицо женщины кажется тотально несчастным. Заметно – нелепая шестерёнка власти в чём-то прозрела и теперь это самое «что-то» не даёт ей покоя; работа выполняется механически, без желания и, по большей части, без раздумий. Сочувствующая рука не ляжет на плечо серой дамы. Стоит ли говорить, почему?

– Пинцет, – скрипит после долгого молчания старуха.

Вздрогнув, коллега повинуется.

– Ты посмотри, ещё чего-то там дёргается, – продолжает гордая служащая, приняв инструмент. – Ух, какие нынче пошли! Одна морока. Но ничего, сейчас мы аккуратненько все эти дела усмирим.

Рычаги инструмента начинают медленно смыкаться.
– А может, пусть его? Ну, хотя бы одно. Оно же слабенькое совсем, – пытается возразить сероликая.

– Ты что?! От курса отклоняешься? Сейчас допустить такую оплошность, а потом страдать? А коли окрепнет? Не позволю!

Опьяневшая от власти, старухарезко пережимает пинцетом пульсирующую жилку. Крохотное сердечко перестаёт биться. Костлявые руки брезгливо отбрасывают уже остывший комочек в угол, за монитор.

– И чтобы больше ни единого слова по этому поводу! Следующее.

Процедура протекает без изменений ещё примерно полчаса, принося при этом дикий восторг однойдаме и виноватые вздохи другой. Казалось, что так будет вечно, но привычный ход событий неожиданно нарушает очередное сердце.

Ни по цвету, ни по размеру кровяной моторчик не отличается от своих предшественников, но вот какая каверза – у него нет жилы, которую можно пережать. Точнее, скорее всего онасуществует, но плотный слой мышечной ткани не позволяет пресечь жизнь так просто.

– Это что ещё такое?! – верещит старуха, ещё быстреебегая зрачками. –Оно надо мною издеваться вздумало?!

Пинцет полетел в сторону. Надуверенно бьющимся сердцем занёсся острый клинок. Он уже было начал стремительно опускаться, как вдруг беспощадную руку остановил мягкий кашель, раздавшийся возле двери. Это Касьян Александрович, человек весьма и весьма представительный, с белозубой улыбкой и лучистыми глазами, склоняющими к доверию. У него, как пишут в газетах, абсолютно незапятнанная репутация и такие благие намерения, что само слово «благо» меркнет пред истинными целями этого замечательного человека.

– АлютаИвановна, полно, не тратьте силы, только перепачкаетесь. Не помрёт оно. Мы же с вами как оговаривали: кинжал только в случае, если жилку не удалось пережать с первого раза. А здесь, как видите, и не подобраться.

Момент! Старушечьи губы принимают вид робкой доброжелательной улыбки, зрачки замирают, а руки немедленно кладут орудие убийства на стол. Вторая же дама вскакивает со стула и замирает чуть ли не в солдатской стойке.

– Касьян Александрович, здравствуйте! – значимо и почётно залепетали «мойры», теперь уже похожие друг на друга, как мать и дочь.

– Извините, Касьян Александрович, а я и забыла совсем. Что вот только с этим непокорным безобразием делать? – выплёвывает слова Алюта Ивановна.

– Позвольте, я на этот раз сам разберусь. Тут нужен подход тонкий и деликатный.
– Как? Самолично пойдёте? Так это ж какой дряни нужно было завестись? – продолжает старуха с ещё большим энтузиазмом.

– Ну, не стоит называть человека дрянью, даже если он не прав. Вы же всё-таки…

– Извините, Касьян Александрович, извините. Забыла совсем! Никак не могу я к такой ситуации равнодушно относиться, Вы же знаете.

 

***

Сенька возвращается из одного особенного места. А особенное оно потому, что умеет исцелять и слушать. В носу стоит берёзовый запах бани, а перед глазами побелевшая наполовину беседка. Низкорослый город встречает, приветливо подмигивая солнечными зайчиками.

Знают Сеню далеко не все, но его знакомые говорят, что он – молодой человек бродяжьего вида, который осматривает всё вокруг, много улыбается и поёт. Однако Сенькин возраст никто не знает, впрочем, как и точное место жительства.

«А я ведь дурак. И таких же дураков люблю. Говорят, наивные все дураки. Но умным быть и не хочется. Умные ведь знают, как надо жить, поэтому всё у них сыто и холёно. А я бы,дурак, так скопытился», – думает юноша, рассматривая босые пятки. Они кажутся ему иронией судьбы, ведь детство Сени вовсе не было босоногим. Жаль? Кто знает. Известно одно: тогда бы ему не впилась в большой палец стекляшка от пивной бутылки, как это случилось сейчас. «Да, уж просто и по земле не пройтись. Ну и хорошо!» Сенька запел Дрантю:

 

Нынче -шабашная, завтра – продажная…

Чёрт с тобой, пропадёшь ни за грош.

Всё ж ты – навек моя, свят или грешная.

Боже тебя благослови!

 

Молодой человек не планировал возвращаться сегодня, но повисшая над сердцем тоска повела к людям. Сень любит людей, Сень помнит людей и много всем помогает. «Дрантя, если так думать, тоже не был homosapiens. Отдавал много, а получал мало. Тут уж какая сытость.Зато был homoveritas», – Сенькино сердце забилось чаще. Он любил, когда так происходило, потому что жизнь чувствовалась. «А вот умные люди к спокойствию стремятся».

Сеню разморило от жары, и он уснул на траве, подложив рюкзак под голову. Сон вскоре прервал тактичный кашель очень представительного на вид человека.

– Арсений, я полагаю?

– Сень. Здравствуйте. А вы?

– Кхм. Вы, наверное, спросонья не разглядели… Я по делу пришёл.

– Это хорошо. Присаживайтесь, пожалуйста.

– На…землю?

– На траву.
– Нет уж, увольте. Я лучше сразу. У вас, Арсений, есть то, что вам не принадлежит. Отдайте, не будьте дураком.

На Сенькином лице нет и тени удивления. Он чувствовал, что этот разговор когда-нибудь состоится. Он, кажется, даже видел его во сне. Правда, где-то ещё таится надежда о надуманности такого события. Сеня резко выдергивает стекляшку из большого пальца. «Не сон», – промелькнуло в молодой голове.

– А у меня ведь и так ничего нет, кроме меня самого, – будто бы для пущего убеждения говорит юноша.

– А нам больше ничего и не нужно! Здорово же? –радуется Касьян Александрович.

Сенька ничего не ответил. Он улыбнулся, перебросил через плечо рюкзак и пошёл, заголосив во всё горло Дрантю:

Черные, блестящие кошки, какое вам дело

До нашей мышиной возни?Мы идем смело

Мимо ваших неуклюжих лап,

И хлебные крошки с успехом заменят нам ваш детолакт.

 

Что на это ответишь? Можно только состроить злую гримасу и уйти в противоположную сторону. «И вот с такими приходится жить в одном времени. Ни на секунду сердечного страха не оголил», – прошипел Касьян Александрович, удаляясь. И скатертью.

 

В подготовке подборки произведений авторов принимали участие: В. Мазин, А. Бажанов.

Фтоотчёт семинара Саранская лира, 2013г.