Джемиль Коростелёв. Рассказы

Джемиль Коростелёв

Я пенсионер. Ранее работал на Белоярской атомной электростанции начальником лаборатории. На литературном поприще значительно не преуспел. В 70-80-е годы издал две книги “Водный режим АЭС”  и “Очистка радиоактивных вод”. Это книги для студентов и работников АЭС. Написал две документальные повести “Записки отца”, обработав после  кончины его дневниковые записи, и “Воспоминание туриста” о моих туристических походах в период с 65-го по 95-й год. Пытался “Записки” опубликовать, но это оказалось для пенсионера  слишком дорого. Первую повесть я выложил на сайте “ПРОЗА.RU”, а “Воспоминание” на сайте “HYNFIS”. На этом же сайте я выложил несколько своих наблюдений о природе,  поведении животных и птиц. Журналы от публикации этих рассказов отказались. “Воспоминания” начинали издавать на электронном журнале “Большая рыбалка”, вышло два номера, но потом деятельность журнала  прекратилась Вёл переговоры с журналом “Ловчий”, но он закрылся, не опубликовав ничего. Написал две документальные автобиографические повести “Из жизни начальника цеха” о моей работе на тепловых электростанциях и “Из жизни наладчика АЭС” о моей работе в цехе наладки Белоярской АЭС. Они ещё не выложены в Интернете.

НОВОГОДНИЙ  СЛУЧАЙ

Что греха таить, в Новый Год посидели хорошо, домой вернулись под утро. А где-то после полудня жена подняла, должен был придти Дед Мороз к дочке. Ну, я, понятно, поправил здоровье, включил телевизор и развалился в кресле. Дочка всё спрашивала, когда придёт Дед Мороз. Я говорил, что скоро, хотя сомневался: молодых семей у нас в цехе много, если у каждого с десяток минут побывать, то когда ещё до нас доберётся.

Вдруг дочка меня толкает, говорит, что Дед Мороз пришёл. Прислушался: точно,  скребутся за дверью. Открываю дверь, кто-то в красной шубе через порог переваливается. Смотрю – верно, это «наш» Дед мороз. Борода набок сбита, нос красный, сзади мешок тащится.

Посадил я его на диван. Он шапку в одну сторону бросил, бороду в другую. Шубу расстегнул, на стол глянул.

– Водка есть?

Я растерялся, бросил спасительный взгляд на жену.

– Есть, есть, – торопливо засеменила она на кухню.

После первой рюмки Дед Мороз снял шубу, после второй – пиджак, после третьей -заговорил про жизнь. Посетовал, как трудно жить одному. Комнату нашу тоскливым взглядом  обвёл, похвалил, сказал, что уютно у нас. Общежитие своё вспомнил. Мы расчувствовались, жена даже носом захлюпала. Парень он холостой, хоть в молодых специалистах уже не числится, недавно даже в должности повысили.

Бутылка опустела, он стал собираться.

– Дед Мороз, – говорит жена, – а где подарок?

– Я вам его уже отдал.

– Когда это? Ты как зашёл, сразу за стол сел.

Я пошарил в его мешке, нашёл один подарок – он к нам последним должен был придти, – вытащил  и отдал дочери.

– Отдай подарок! – потребовал Дед Мороз. – Я ещё к одним должен зайти.

Дочка шмыгнула с подарком на кухню и закрыла дверь.

– Как тебе не стыдно! – жена назвала его по имени. – Девочка так долго ждала тебя, а ты её обидел.

– А ну вас! – он нахлобучил шапку, схватил в охапку шубу и, заплетаясь, пошёл к двери. Жена подтолкнула меня, мол, проводи.

– Где моя борода?- он остановился и стал ощупывать свой подбородок и шею.

– Откуда я знаю, где твоя борода! – я, признаться, здорово  рассердился. – У порядочных Дедов Морозов она должна быть на нём. Ты пришёл к ребёнку, поздравить с праздником, развеселить. Ну и что? Посмотри, на кого ты похож? Пугало. Тобой только детей пугать.

– Отдай мою бороду! – он схватил меня за грудки.

– Забери свою мочалку! – жена бросила ему бороду в лицо и открыла дверь. Я схватил Деда Мороза подмышки и …

Резкий звонок и радостный крик дочери  прозвучали одновременно. Я вскочил с кресла, тряхнул головой: «Фу ты, чёрт! Приснится же такое!» Протёр глаза. По телевизору показывали какой-то детский приключенческий фильм.

– Папа! Папа! – кричала дочь. – Дед Мороз пришёл!

Я открыл дверь. На пороге  стоял симпатичный Дед Мороз и улыбающаяся Снегурочка.

НА  ЛОСЯ

ЭПИЗОД ПЕРВЫЙ

След лося мы обнаружили под вечер. Это был крупный бык, он направлялся в густые посадки, очевидно на отдых. Решили сейчас не беспокоить, а произвести загон утром. Переночевав в охотничьей избушке, утром окружили посадки, благо они занимали небольшой участок. Меня, как всегда,  послали в загон.

Я осторожно двигался вдоль посадок. Нам разрешалось в загоне стрелять зайцев, поэтому в одном из стволов ружья была  дробь. Во втором, снаряженном дымным порохом, была  пуля. Патрон был старый, в своё время, опасаясь  медведей, мы таскали с собой такие. Медведь, на счастье, не встретился, а вот патрон остался.

Лося я увидел метрах в ста, он встал и пошёл, как мне показалось,  в сторону стрелков.  Я побежал, стараясь перехватить его, если он выйдет из посадки.  Неожиданно буквально рядом я увидел бегущего лося. Это был огромный бык, рога «лопатой», размах более метра. Такой трофей – мечта каждого охотника! Я выстрелил навскидку, и хотя из-за  дыма ничего не было видно, я по звуку шагов понял – промах.

Подошли охотники.

– Где он бежал? – спросил бригадир. Я показал.

– А ты где стоял?

– Вот тут, где сейчас стою.

Пойдём искать, куда попала пуля.

– А  что её искать, – вмешался второй охотник, – вон она. – И он указал на выбоину на сосне.

Пуля пробила ствол дерева, оставив канавку глубиной около двух сантиметров.  Если бы немного левее, это был бы верный выстрел.  Всего два сантиметра! Они спасли лося, но лишили меня шикарного трофея.

ЭПИЗОД ВТОРОЙ

Снег шёл всю ночь, утром всё покрылось белизной. Как красив лес после снегопада! Мелкие сосёнки стояли вдоль опушки как невесты в белых платьях. Всё живое замерло, ни одного следа.

Спустя несколько часов нам всё же удалось  поднять трёх молодых лосих. Места  для загона были очень удобны: много полян, просек, и даже высоковольтная линия шириною до ста метров. Я сделал три загона, но лоси на стрелков не вышли. Наконец собрались на высоковольтной линии.

– Вы пока отдохните, – сказал бригадир, –  попейте чайку из термоса, а я пройду в ту сторону, посмотрю, нет ли там перехода.

Мы стояли, тихо переговариваясь, когда услышали треск. Обернулись. Через линию перебегала лосиха. Я вскинул ружьё. – Далеко ведь! – остановил меня приятель. В это время ближе на просеку выскочила, как потом оказалось, третья лосиха. Я выстрелил. Пуля с визгом пошла рикошетом. Лосиха развернулась и упала.  – Есть! – воскликнул приятель.  – А вот и нет! – Зверюга вскочила и бросилась обратно. Три выстрела почти слились воедино, но  её это   не остановило.

Подошёл бригадир. – Я думал, вы дичь добиваете. – Осмотрели следы от пуль. Первая долетела до лосихи, но потеряла скорость, снизилась и ударилась о наледь, отсюда и рикошет. Остальные пули до цели даже не долетели. Для интереса смерили шагами расстояние, оказалось около ста метров. Правы теоретики охоты: гладкоствольные ружья эффективны на дистанции не более пятидесяти метров.

– Пойди за ней, – послал меня бригадир, – но если она уйдёт далеко,  возвращайся. Попробуем обложить оставшихся двух.

Лосиха на махах уходила от меня. Поняв бесплодность погони, я повернул обратно. Шёл просекой, как партизан, ружьё на плече. Неожиданно увидел, как метрах в пятидесяти на просеку выходит лосиха. Очевидно, поняв, что её не преследуют, она решила догнать своих «подружек».

Я резко сдёрнул с плеча ружьё. Заметив это, лосиха развернулась и скрылась за заснеженным молодняком. Бригадир предупредил: мелкие сосёнки пулю не задержат, поэтому предложил стрелять почти наугад– подранка потом найдём. Я выстрелил дуплетом и тут увидел, как лосиха убегает невредимой.

В момент выстрела, как выяснилось, она скрылась за огромным выворотнем. Обе  пули попали в него аккуратно, не причинив, однако, лосихе никакого вреда.

ЭПИЗОД ТРЕТИЙ

Мы подошли к большому завалу из сухих берёз и осин.

– Тут могут быть лоси, – сказал мне бригадир. – Мы сейчас зайдём с той стороны, а ты через десять минут пугни их.

Сверили, как на фронте, часы.  Ровно в назначенное время я залез в завал. Следы лосей я увидел быстро. Это была семья: бык, корова и лосёнок. Тихо обходя, я старался выставить их на стрелков.

Так прошло минут десять-пятнадцать. Вдруг  услышал громкую ругань бригадира. От удивления остановился. Чего это он шумит? Ведь лоси рядом! Пошёл на голос.

– Ты понимаешь, – наконец  выдохся он. – Лосиха вышла метров на двадцать. Верный  выстрел. И тут вижу: приближается бык, а это  раза в полтора больше лосихи, да и рога красивые.   Взял его на мушку. Неожиданно он скрылся в ложбинке, а когда вышел из неё, оказался далеко, вне выстрела. И лосиха убежала.

Воистину! За  двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь.

ПРО КОЛДУНЬЮ И КОТА ВАСЬКУ

СКАЗКА-БЫЛЬ

В некотором царстве, некотором государстве – так в старину начинались все сказки – жила колдунья. Была она не старая, не молодая, не добрая, не злая, а так  .. не известно какая. Жизнь её не баловала: то тут не получается, то там не ладится. В общем, поистратила она здоровьишко и решила  поехать подлечиться, благо путёвочка «горящая» в санаторий подвернулась.

А в санатории жил кот. Был он плешивый, старый и больной. Да и то сказать: все отпущенные природой сроки пережил. Пожалела его колдунья – сердце то у неё доброе было, – то покормит, то попоит, а то и погладит. Раздобрел кот, спину распрямил, остатки шерсти прилизал, хвост трубой приподнял, усы распустил. От колдуньи не отходит, всё рядом трётся, а мурлычет – не надо и балалайки.

В санатории народу много. Стала колдунья на молодых мужчин засматриваться, глазки строить, заигрывать.  А они на неё внимания не обращают, всё за молодыми ухаживают, под ручку гуляют да сладкие речи говорят. Осерчала колдунья на молодух, разгневалась.

– Ах, вы паршивки, – говорит, – скоро ли разъедитесь, всех кавалеров поотбивали.

А им что! Одни уезжают, другие приезжают. Сообразила колдунья, что силовые приёмы тут не помогут, надо самой помолодеть. Поколдовала маленько и превратилась в красную девицу, да такую пригожую, что все мужики  только на неё и смотрят. Ну, поначалу то ей это нравилось, да и кому не понравится, когда  внимание да ухаживание со всех сторон. А потом надоедать стало. Она, видишь ли, хоть и пригожей стала, а душой всё равно старенькой осталась. А мужики вокруг крутятся, проходу не дают. Один обхаживает, второй совращает, а третий – страшно сказать – любви требует.

Хотела она, было, расколдоваться, да не может – перезагрузилась, в образ вошла. Что же делать? Раскинула она карты, и выпало ей свидание с королём.

– Вот, оказывается, где выход! – смекнула она. – Да где ж его короля-то взять? Чтобы пригожим был и застенчивым.

Обратила тут внимание на кота Ваську. Он совсем к тому времени ручным стал. И надумала: превратить кота в доброго молодца. Долго колдовала, все свои чары в ход пустила и, надо же, получилось! Ну, кудрей, правда, у него не прибавилось, так плешивым и остался, зато рост – ого, плечи – во, осанка – будь здоров. Мужики сразу поотстали, куда с таким тягаться.

Вот добрый молодец за красной девицей ухаживает, цветы дарит, мороженым да чёрным кофе угощает, под ручку гуляет, сладкие речи говорит. Ну, а чтобы охальничать – ни, ни. А если и надумает, то обязательно спросит: – А можно ли душа-девица тебя поцеловать?

И надо же такому случиться – влюбилась колдунья в доброго молодца по уши. Подошёл он ей, видишь ли, по всем статьям. И вот она то в глаза ему заглянет, тот так нежно ручкой погладит, а то и поцелует. Расхрабрился добрый молодец, плечи расправил, ходит гоголем. С красавицы подружки глаз не сводит, утром встречает, вечером провожает. А подружка его ещё больше похорошела, ещё краше стала. Наглядеться на своего дружка не может. Стала весёлой да задорной, а глаза так и искрятся.

Только стали мужики-то роптать, она им тоже, видишь ли, всё больше нравиться стала. Говорят:

– Уточка ты наша сизокрылая! Никто из нас не смог тебя разбудить, один только залётный стервятник. Ни на шаг от тебя не отходит, близко к тебе никого не подпускает. Не уж то забудешь ты наши весёлые игрища?

Встрепенулась колдунья, вспомнила свою молодость и тайком убежала на гулянье. Напелась, наплясалась, а как вернулась к дружку своему, он тут на неё и напустился. Расфыркался, разворчался, разругался. Для тебя, говорит, ничего святого нет. Ты, говорит, любовь нашу предаёшь. Я, говорит, так  с тобой быть дальше не хочу.

– Ах, ты! – возмутилась колдунья. – Я тебя сотворила, а ты мне условия ставишь, на свободу мою посягаешь!

Хотела она сгоряча обратно его в кота превратить, да не смогла, крепко, видать, влюбилась. Раскинула она тогда карты и выпала добру молодцу дальняя дорога. Благословила она его:

– Езжай, – говорит, – в дальние края, людей посмотришь, себя покажешь, дела добрые сделаешь. Будь весёлым, – говорит, – я твой  путь освещаю. – Уехал добрый молодец.

И такая тоска на колдунью напала, что весь белый свет стал немил. Распрощалась она с гостеприимным санаторием да весёлой компанией и уехала домой. Думала хоть тут в делах и заботах забудет доброго молодца. Ан, не тут-то было! Стала она за собой замечать, что и без колдовства молодеет, так что даже соседки завидовать стали. Ещё больше загрустила, поняла, что потеряла навсегда своего доброго молодца.

А добрый молодец приехал в дальние края, хотел плечи богатырские расправить, силушку свою показать, дел добрых натворить. Ан нет! Превратился он опять в старого плешивого кота. Видать, чары колдуньи только рядом с ней и действуют. И послал он колдунье весточку:

– Душа  ты красна девица! Верни мне молодость, люблю я тебя пуще прежнего, как не любил ещё никого!

И отвечает она ему: – Сокол ты мой ненаглядный! Я только сейчас поняла, какую ошибку сотворила. Ты тот, кого я ждала долгие годы и не известно, сколько ещё ждать придётся. Ты единственный, который мне нужен. Приезжай, сделаю тебя опять молодым.

Собрался кот в дорогу. Долго ли добирался, не ведомо – скоро ведь только сказка сказывается,  – но добрался, наконец, до колдуньи. А та в ожидании добра молодца состарилась, красоты да силы поубавилось. Встретились они, загрустили: его старость да немощность к земле клонит, а у неё чары иссякли, не может старику молодость вернуть.

А любовь, меж тем, у них ещё сильнее вспыхнула, видать, крепко взяла она их за душу. Соединили они два любящих сердца и стали жить. Только замечают, что молодеют с каждым днём, уж если не телом, то душой точно. Стала она опять пригожей девицей, а он добрым молодцем.

Вот, оказывается,  что любовь делает!

ЛЮБОВЬ ЖЕНЩИНЫ

Поезд  подходил к небольшому северному городу Ивделю, знаменитому своими лагерями. Обычно, если прислушаться к разговору пассажиров, можно узнать, чем занимаются люди в близлежащих населённых пунктах. До предыдущей станции говорили о железной руде и каменном угле, после Ивделя будут говорить о лесозаготовках и газопроводах, сейчас же, в основном, говорили о непутёвых сыновьях, мужьях, братьях.

– Я ждала ребёнка, когда он ушёл. Только что кончилась война, голодно, всё по карточкам. У меня трое детей, а я простой бухгалтер. От его алиментов я решительно отказалась. Было очень трудно, но я подняла всех троих, сыновья закончили институты,  стали  специалистами

Разговаривали две женщины, которые сидели на нижних полках. Со своего места  я видел только одну из них. Это была молодая женщина, она внимательно слушала соседку, широко открыв красивые глаза, и лишь изредка бросала реплики. Говорила вторая, судя по голосу,  в годах. Голос её был спокойный и твёрдый. Чувствовалось, что это сильный человек.

– Он ушёл к молодой. После войны мужчин стало мало, а он был красавец. На фронт его не взяли, была «бронь».

Мне захотелось рассмотреть её. Будто разглядывая проносившийся за окном полустанок, я свесился с полки. В углу за столиком, откинувшись на стенку вагона, сидела пожилая женщина. И фигура, и черты лица говорили, что в молодости она была красива. А, впрочем, она и сейчас была красива. Волосы, затянутые на затылке в тугой узел, были слегка тронуты сединой, голубые глаза смотрели молодо.. И только по морщинкам, лучиками разбегавшимися от глаз, можно было определить, что ей  за шестьдесят. Невольно подумалось: почему такую женщину бросил муж. Как бы читая мои мысли, этот вопрос задала молодая собеседница.

– Время было тяжёлое, у нас двое детей, я не могла уделять ему достаточного внимания. А та была красивая, много моложе меня, внимательна к нему. Они работали вместе. Он, к тому же, оказался слабым человеком, не в меру влюбчивым.

Она замолчала, молчала и соседка. Я откинулся на спину и задумался. В общем-то, избитая история: муж бросает семью и уходит к другой женщине. Может к молодой и красивой, а может просто к другой. Непонятно, почему эта пожилая женщина вспомнила об этом, спустя  так много лет.

– Почти тридцать лет я ничего не знала о нём. – задумчиво проговорила она.- После войны они уехали куда-то и я, по правде говоря, о нём и не вспоминала. Замуж второй раз не вышла. Свободных мужчин в те годы было мало, что называется, нарасхват. Женщина с тремя маленькими детьми конкурировать с молоденькими не могла. Сейчас вот еду к нему на свидание, скорее всего увижу в последний раз.

– За что он попал сюда? – спросила соседка.

– Убил  втору жену.

– Как это убил? За что?

– Ревность. Состарился, она стала ему изменять. Он часто уезжал в командировки. Однажды вернулся и застал у неё мужчину. В горячке застрелил обоих. Тогда ответственные работники имели оружие. Ему дали двадцать пять лет, раньше были такие  сроки. Недавно он нашёл меня, написал, попросил приехать, повидаться. Боится, что до конца не дотянет, жалуется на сердце. Ему ведь седьмой десяток.

– И после всего этого вы к нему едите. Неужели ещё любите?

– Насчёт любви – не знаю. За эти годы всё перегорело. Но я не могу не помочь человеку, которого когда-то очень любила, который приходится отцом моих детей. Они, кстати, тоже были против этого, не разрешали мне ехать.  Для них он чужой, они его даже не помнят.

– А я бы ни за что не поехала, даже и писать не стала, пусть хоть помирал бы. – Молодая соседка разгорячилась, щёки её покраснели.

– Эх, милочка! С возрастом всё переоценивается. Многое, что отвергалось в молодости, с годами становится близким и важным.

Я лежал и думал. Гордая русская женщина. Пожалуй, только они  и могут: любить – так любить, ненавидеть – так ненавидеть.

– Молодой человек, – обратилась она ко мне, – помогите мне, пожалуйста, вынести вещи на перрон.

– Хорошо. – Я спрыгнул с полки и стал обуваться.  – Но вам ещё рано выходить, сейчас будет полустанок, там поезд долго стоит, а за ними ваша станция, Першино.

– Нет, мне сказали, что выходить надо сразу после Ивделя.

Я начал объяснять ей, что и станция, и полустанок называются одинаково: Ивдель-1 и Ивдель-2. Дорога вначале была построена до полустанка, но потом её проложили дальше. И тут понял: она меня не слышит. Мысленно она была не здесь, она была там, она была с ним.

Колёса застучали на стрелках. Я взял её вещи – ох и тяжёлые – и мы вышли в тамбур. Поезд тормозил на полустанке.

– Вот видите, – я показал название  на станционном здании, – ваша станция следующая.

— Мне душно, откройте дверь, – попросила она.

Тёплый весенний ветер ворвался в тамбур. Взявшись за поручни, она жадно смотрела вперёд. Ветер трепал её выбившиеся  из-под платка волосы. Женщина тяжело дышала, широко раздувая ноздри.  Опасаясь, что она сорвётся с подножки, я взял её за руку и почувствовал,  как она дрожит.

Женщина бесспорно понимала, что муж её на станции не встретит. Прежде, чем увидеть его, ей предстоит длинный путь по канцеляриям и контрольно-пропускным пунктам. Но она об этом сейчас не думала, она жила встречей с ним.

Поезд остановился на станции. Из вагонов посыпались пассажиры и смешались с встречающими. Я вынес вещи попутчицы на перрон и попросил двух проходящих мимо солдат помочь женщине. Через минуту они затерялись в толпе.

С той поры прошло много лет, но я, как сейчас, вижу   эту  женщину, её гордое, обдуваемое ветром  лицо, и её любовь, так ярко вспыхнувшее на исходе жизни. Так, по-моему,  могут любить только много страдавшие женщины.

Коростелёв Джемиль Петрович, г. Заречный Свердловской обл.

На главную…