Алексей Музалёв и Литературная студия Liter-RM.ru

intervyu

Здравствуйте, читатели Liter-RM. Помните, я обещал в этой статье опубликовать интервью с интересным очеркистом, всю жизнь проработавшим на АЭС (атомных электростанциях)? Сдерживаю своё обещание, и представляю вам Джемиля Петровича Коростелёв, а также все его произведения, по объёму представляющие из себя целый роман. Только печатного текста более 9 авторских листов (360000 знаков), 90% произведений ранее нигде не опубликованных

В этом жизнеописании есть довольно-таки любопытные факты, которые будут интересны не только нынешним атомным энергетикам, не только жителям тех мест, где трудился и жил автор, но и буквально всем охотникам за сенсациями, неизвестными фактами. Все его произведения, львиную долю которых занимают очерки, мы издали в электронном виде под общим названием “Признание”.

Джемиль прожил очень интересную трудовую жизнь: сначала тепловая электростанция, потом Сургутская ГРЭС и, наконец, Белоярская АЭС, на которой Джемиль проработал без малого 30 лет. От наладчика до начальника – таков его трудовой путь. Автор фотографически точно, опираясь лишь на собственный опыт, воспроизвёл все интересные и значимые факты, события, лица своей жизни. Теперь он не понаслышке догадывается, а вернее – знает о трагедии Чернобыльской АЭС. А причина, по его мнению, весьма банальна – человеческий фактор.

Итак, представляю вашему вниманию короткое интервью.

в лодке

Джемиль, здравствуйте! Расскажите, пожалуйста, нашим читателям немного о себе (где родились, прожили большую часть лет жизни, где учились)

Я родился 19 января 1937 года в пос. Красногвардейск, Свердловской обл., где проживал до 1952 года. В том году мой отец был по решению обкома партии назначен директором школы в закрытом городе Лесной, где я и окончил среднюю школу. В 1954 году поступил в Уральский Политехнический институт на физико-технический факультет. По специальности я технолог редких элементов, но работать после института пришлось на тепловой электростанции по чисто семейным обстоятельствам в городе Нижняя Тура Свердловской обл. Там я прожил до 1971 года, когда по распоряжению управляющего Свердловэнерго был переведён на Сургутскую ГРЭС. В 1973 году переехал на Белоярскую АЭС начальником химической лаборатории. Захотелось поработать в новом качестве, к тому же, в новой отрасли. С 2000 года на пенсии.

Как пришла идея написать повести об АЭС? Какую главную мысль Вы старались донести до читателя в этих повестях?

Ко мне обратились молодые инженеры из нашего цеха наладки с просьбой рассказать: как мы работали на Билибинской АЭС на Чукотке. О последней и сейчас мало что известно, а тогда это была неизвестная страница нашей жизни. Так родилось желание поделиться: вначале о Чукотке, а затем о работе на других АЭС. Мне, в основном, хотелось показать: как взаимодействовали люди между собой, как решали вопросы, какие делали ошибки, как исправляли, какие были сделаны выводы. Меня интересовали взаимоотношения между руководителями и подчинёнными так сказать изнутри, об этом мало что известно. По большому счёту Чернобыльская ядерная катастрофа явилась следствием этих взаимоотношений, тогдашнего принципа: «давай, давай», «план любой ценой» и т.д. Я рано оказался внутри системы управления народным хозяйством, да так и не смог с этим смириться: думать одно, говорить другое, делать третье.

Ваши повести несут документальный характер. Каков процент именно достоверных фактов в ваших произведениях?

3-1

Всё, что я написал – правда. Я не умею сочинять, и в этом вижу свой недостаток, как писателя. Мне пришлось все 40 лет работы писать отчёты, инструкции, программы, описания и прочее. Итогом явились две книги: одна – учебник для техникума, вторая – пособие для работников АЭС. В своих очерках я старался быть максимально объективным и, главное, корректным, изложить всё правдиво. Все описанные факты достоверны, но, что греха таить, острые углы сглажены.

Наверняка там есть факты, о которых замалчивалось в СМИ того времени. Расскажите, есть ли в ваших повестях события или случаи, о которых до сих пор не известно широкой общественности, или известно, но мало и не настолько доподлинно.

Было много фактов, которые не стали достоянием массовой информации. О чём-то слышал, что-то читал в информационных сообщениях. Если всё это собрать, будет не очерк, а документальный роман. Но я не считаю, что вправе описывать то, в чём я непосредственно не участвовал, это не совсем честно. Даже перечисление всех нелепостей займёт много места. Да и вправе ли мы, свидетели тех лет, здраво говорить о них. У каждого времени свои нравы. В 1960 году мой дядя повесился из-за того, что на заседании горкома партии он был предупреждён: если уйдёт из семьи, положит партбилет на стол. Когда я рассказал об этом молодым, они удивились: «Ну и что из того?» Я не смог им объяснить, что для многих исключение из партии было равносильно смерти. Но такие были нравы, наверное, этого требовало время. Я как-то спросил отца: зачем он отбирал зерно у крестьян? Ведь это, по сути, был грабёж. Ответ был лаконичен: «Люди в городах голодали, а они гноили хлеб в земле». У каждого времени свои представления о справедливости. Конечно, я о многом могу рассказать, даже написать для Вашего издания, но будет ли это интересно современному читателю? Они, в отличие от нас, пресыщены информацией.

Джемиль, какому читателю будут интересны ваши истории? Есть ли в ваших очерках факты, события, лица, которые будут способны, если не повергнуть в шок, то, как минимум, призадуматься?..

Я полагаю, что этот материал будет интересен молодым читателям в возрасте до 30 лет. Старшее поколение этот период пережили и всю эту ложь и лицемерие видели.

+ Вот, лишь некоторые не особо шокирующие факты: (нажмите)

1. В цех автоматики Нижнетуринской ГРЭС был принят молодой специалист, единственный инженер за всю предыдущую 20 летнюю историю станции. Назначен он был мастером в одну из шести групп. В это время уезжает на Украину – там началось строительство крупных электростанций, – старший мастер и молодому инженеру обещают освободившееся место, после того как он поработает мастером во всех группах, а это примерно полгода. А в это время бывший старший мастер возвращается. Украина его не приняла, – «чужак». Начальник цеха принимает его на прежнее место. Молодой инженер обиделся и не вышел на работу, заявив, что условия его работы администрацией нарушены. Так продолжалось 8 месяцев. Уволить за прогул нельзя – он молодой специалист. Жил он за счёт жены и подрабатывал преподаванием в местном техникуме. Кончилось тем, что его вызвал прокурор и предупредил: если он не выйдет на работу, он будет осуждён за тунеядство.

2. На котлах люк в барабан открывается во внутрь. Котёл вывели в ремонт, опорожнили, но вентили на воздушниках открыть забыли. В барабане, расположенном на высоте 40 м, образовалось приличное разряжение. Когда слесарь открыл люк, его живот всосало в барабан. Освободился он только тогда, когда давление выровнялось. Над этим несчастным случаем (а его положили в больницу) долго потешались: мужика засосало в котёл – случай беспрецедентный.

3. Во время ремонта выключателя сорвался с высоты 8 м и повредил позвоночник электрослесарь. Когда его отвезли в больницу, выяснилось, что он пьян – сходил в мастерскую и там опохмелился. В подобном случае несчастный случай считается не связанный с производством. Обсуждение в Управлении было бурным – каждая сторона: администрация и профсоюз отстаивали свою точку зрения. Кончилось тем, что решили: если со стороны администрации не были приняты все необходимые меры по безопасному условию труда, несчастный случай считается связанным с производством, даже в том случае, если работник пьян. Это условие вошло в государственные правила по безопасному производству работ и существовало до 90-х годов.

4. На празднование 20-летия Победы были приглашены все Герои Советского Союза. Выяснилось, что в Нижней Туре работает один из них сторожем на золотых приисках и живёт в покосившейся избушке. Ему тут же выделили половину коттеджа, но отправить в Москву оказалось не в чём. Директор приисков из своего фонда выделил 300 рублей (по тем временам деньги немалые), Героя приодели и послали на парад Победы. Вскоре, однако, финансовая ревизия усмотрела нарушение, на директора наложили начёт. На городском партактиве он с дрожью в голосе возмущался: «На приисках теряем миллионы, а тут 300 рублей Герою пожалели!»

5. В 64 году был запущен Качканарский ГОК. По этому случаю первым секретарём горкома партии был избран (назначен) Покровский Александр Александрович, работавший ранее маркшейдером на шахте. Посёлок Качканар (ныне город) входил в состав Нижней Туры. Для коллектива горкома Покровский был чужаком, взаимоотношения не сложились, и он перешёл на электростанцию заместителем директора по социальным вопросам. В его ведение входил, в частности, пионерский лагерь. Перед заездом детей в лагерь завезли новые пластмассовые столики. Для их сборки мастер ремонтно-механического цеха направил двух подростков-учеников. Те собрали половину столиков – на остальные болтиков не хватило, – но мастеру об этом не сказали. А тот, закрутившись (шли ремонты) о столиках просто забыл. Когда лагерь торжественно открыли, выяснилось, что половину пионеров посадить не за что. Столики, конечно, быстро собрала бригада слесарей, но авторитет Покровского оказался «подмоченным». В домиках было отопление, но им давно не пользовались и перед открытием лагеря сантехники его не проверили. А тут, как на грех, похолодало. Растопили котельную, но тепла не прибавилось. Разобрался в схеме главный инженер Желамский, бывший ранее начальником котельного цеха. Выяснилось, что и вентилятор, подающий воздух в котёл, крутится в обратную сторону. Всё это поставили в вину Покровскому, на заседании завкома ему было отказано в должности. «Было принято решение, по каждому пункту назначены конкретные исполнители, – возмущался он. – Я то здесь причём? Спрашивайте с них». После его ухода рабочие удивлялись: «Как же так? Управлял городом, а тут с пионерским лагерем справиться не мог!» Людям было невдомёк, что ответственными за исполнение решений горкома были директора предприятий. Попробовали бы они их не выполнить!

6. Я сидел у инженера по эксплуатации Гарина, решали какие-то вопросы. В этой комнате сидел и инженер по подготовке кадров Панов. Рассыльная принесла ему телетайпограмму, подписанную управляющим Свердловэнерго Трачуком. «Выявите молодых инженеров для обучения иностранному языку на двухгодичных курсах с последующей работой их на предприятиях Минэнерго за рубежом» – прочитал он. Телеграмма была направлена в 20 адресов, на все предприятия Свердловэнерго.
– Вот вы, молодые инженеры, – обратился он к нам, – хотите изучать иностранный язык?
– Если очно, то можно попробовать, а так, заочно, ничего не выйдет, – ответил Гарин
– Конечно очно. – был ответ
– А как мне будут платить? Сохранится ли за мной рабочее место?
Панов стал обзванивать других начальников цехов, вопросы были те же. Ответить он не мог и позвонил начальнику отдела кадров, которому подчинялся. Тот обратился к директору (на телеграмме стояла его виза), но и тот ничего не знал и предложил связаться с исполнителем документа. Выяснилось, что речь идёт о вечерних курсах в тех городах, где есть институты иностранных языков. Таких в Свердловской области было два, причём в них как раз предприятий энергетики не было. Верх бюрократизма: телеграмму подписали и завизировали пять начальников, не вникая в её суть. А ведь указание пришло из Москвы, выходит, и там не думали.

7. В Нижней Туре провели конкурс предложений герба города. Предложений поступило много. Из них выбрали главное и выпустили значки. Получилась мешанина: изолятор – символ электростанции, больше похожий на ёлку, зубчатое колесо – символ механических заводов, ковш драги – символ золотодобычи. Моя старшая дочь взяла значок с собой на Рижское взморье, где подарила его подружке-латышке. Та плохо понимала, что на значке изображено, а под конец заявила: «Надо изобразить слева и справа по ёлке, из-за них выглядывает с одной стороны человек, с другой медведь. Оба протягивают друг другу руки (лапы)». Вот это фантазия! Для них Урал – медвежий угол. А ведь были недалеки от истины! Как-то медведь-шатун решил «пообедать» солдатом, часовым на вышке. Тот спросонья перепугался и выпустил в пол весь магазин, перепугав и медведя и караул.

8.После пуска пуско-резервной ТЭЦ на Сургутской ГРЭС начальник отдела капитального строительства (ОКС) стал рублём воздействовать на строителей, просто-напросто не стал оплачивать недоделанные работы. Возникли трения между Дирекцией и стройуправлением. Разрешили их просто – уволили начальника ОКС. Он обратился в горком партии, но там его не поддержали. Показуха оказалась сильнее дела.

9. 1979-й год оказался исключительно многоводным. Вода в реках Западной Сибири поднялась на 8-10 м. Пруд Сургутской ГРЭС переполнился, вода стала переливаться через дамбу, угрожая её разрушением. Строители прокопали канаву для дополнительного сброса воды, но не учли, что поток воды размоет грунт. Так оно и вышло. Уровень воды стремительно падал, перекрыть канаву не удавалось, вода уносила грунт, которым пытались её засыпать. Тогда затопили поперек канавы грузовую машину, это задержало грунт, канаву удалось и засыпать . Но всё равно, вода из пруда ушла, пришлось остановить насосы и электростанцию. Пустили её только осенью, когда уровень в пруду достиг нужной отметки. Через год директору станции Голикову Василию Григорьевичу припомнили аварию и освободили от занимаемой должности. Канаву прорыли строители, а сняли директора. Ему припомнили также, что вместо Дома культуры он строил дошкольные учреждения. Поставили более сговорчивого, бывшего секретаря парткома Губачёва.
Мы отдыхали на Северной Сосьве. Остановились у охотника-манси. Возле его избушки была длинная старица. Поинтересовались её происхождением. «Надоело лишние 12 км плыть, – ответил он, – прокопали канавку, вода потекла по ней и размыла перешеек. Так и получилась старица». Безграмотный старик-манси знал силу водной струи, а «умные» строители об этом не догадались.

10. Как-то нашей народной дружине дали задание проверить подвалы домов. Руководил нами начальник отдела кадров. В одном из подвалов увидели свет. Двое мужчин сделали из тарных ящиков лежанки и стол, разобрали изоляцию на трубах теплосети, в отсеке получился «микроклимат».
– И нравится такая жизнь? – спросил начальник ОК.
Один из мужиков не проронил не слова, а другой оказался более словоохотным.
– А что делать?- ответил он.
– Приходи ко мне, устрою на работу, дам место в общежитии, будешь жить по-человечески.
– Так то оно так, но только до первой зарплаты. Получу и запью на неделю.

По тому, как он строил речь, было понятно, то это бывший интеллигентный человек (БИЧ), так в то время называли бомжей. Их высылали в «места не столь отдалённые», якобы для перевоспитания, а, по сути, издевались над людьми, превращая их в изгоев.11. В 1009 году в Нижней Туре в одном из подъездов многоквартирного дом была обнаружена утечка газа. Газовики стали обходить все квартиры. Одна однокомнатная квартира оказалась закрытой, на звонок никто не отвечал. Опросили соседей. Выяснилось, что жильца давно никто не видел. Кто-то вспомнил, что здесь проживал ранее одинокий мужчина, который давно уехал. В ЖКХ ничего о новых жильцах не знали. Поскольку квартплату давно не вносили, электроэнергию они отключили. Квартиру решили вскрыть. Каково же было удивление, когда возле дивана была обнаружена буквально высохшая мумия мужчины. Это оказался хозяин квартиры. Выяснили, что ТРИНАДЦАТЬ!! лет назад в 1996 году он уволился с работы. Это подтверждалось записью в трудовой книжке. В квартире была обнаружена местная газета, датированная апрелем 1996 года. 13 лет бюрократы из ЖКХ не интересовались квартирой. Вот так.

11. В 2009 году в Нижней Туре в одном из подъездов многоквартирного дом была обнаружена утечка газа. Газовики стали обходить все квартиры. Одна однокомнатная квартира оказалась закрытой, на звонок никто не отвечал. Опросили соседей. Выяснилось, что жильца давно никто не видел. Кто-то вспомнил, что здесь проживал ранее одинокий мужчина, который давно уехал. В ЖКХ ничего о новых жильцах не знали. Поскольку квартплату давно не вносили, электроэнергию они отключили. Квартиру решили вскрыть. Каково же было удивление, когда возле дивана была обнаружена буквально высохшая мумия мужчины. Это оказался хозяин квартиры. Выяснили, что ТРИНАДЦАТЬ(!) лет назад в 1996 году он уволился с работы. Это подтверждалось записью в трудовой книжке. В квартире была обнаружена местная газета, датированная апрелем 1996 года. 13 лет бюрократы из ЖКХ не интересовались квартирой. Вот так.

У всех существует мнение, что Павлик Морозов предал отца. Мой отец учил Павлика в первом классе и прекрасно знал его историю. К аресту отца он не имел никакого отношения. Я написал об этом в газету «Аргументы и факты». Написали, но о самом главном умолчали, видимо, посчитали неуместным.

Я посылаю Вам небольшую заметку. Я хотел напечатать её в нашей городской газете, но получил отказ: не самая приятная страница нашей истории. А ведь это было.

Спасибо, Джемиль, что согласились ответить на вопросы. спасибо за правду-матку! Здоровья Вам и творческих успехов!

==>>Скачать сборник очерков Д. Коростелёва “Признание”<<==

==>>Ознакомиться подробнее<<==

Вот, такое получилось интервью с Джемилем Коростелёвым. Интересно вам было? – Пишите в комментариях.

В заключении представляю небольшой рассказ автора. На этом у меня всё. С наступающим Новым годом, друзья!

КАК ЭТО БЫЛО

О первых днях Великой Отечественной войны, вернее, о первых часах и даже минутах я услышал от двух людей: моего дяди Михаила Николаевича и учительницы Ольги Алексеевны.

Дядя перед войной был курсантом Ульяновского училища связи. В начале июня 41-го года их срочно вызвали из летних лагерей, присвоили звание лейтенантов и отправили служить на западную границу. Им выдали по 5000 рублей, деньги по тому времени немалые. Михаил был направлен командиром взвода связи в авиационный полк, который был расквартирован недалеко от города Бреста возле деревни с названием Куртуз-Берёзово. В воздухе пахло войной. Молодые офицеры, понимая, что с началом войны деньги пропадут, старались быстрее их пропить. Каждый вечер они отправлялись в деревню, из которой возвращались в изрядном подпитии.

В ночь с 21 на 22 июня он, как всегда, пришёл в таком состоянии, что, не раздеваясь и не разуваясь, упал на кровать. Разбудил его сосед: «Мишка, вставай! Война!» «Какая ещё война! Даже в воскресение поспать не дают, опять учение», – недовольно буркнул он. В это время раздались разрывы. Поняв, что это не учение, дядя схватив полевую сумку, фуражку и плащ, выскочил их палатки. Оружия у него не было. На аэродроме без всякой маскировки стояли самолёты. Их на бреющем полёте расстреливали и бомбили немцы. Ни один самолёт не взлетел. Но оказалось, что не может выйти из гаража ни одна автомашина – все они выведены на профилактику. Что это: преступное разгильдяйство или умышленное вредительство? Кто сейчас ответит?

У связистов была учебная машина, знаменитая «полуторка». На ней все, кто успел заскочить, бросились удирать на восток. На дороге паника. Непрерывно налетают немецкие самолёты. Машины останавливаются, и все разбегаются по кустам или скрываются в кюветах. Как-то, выйдя из кустов, Михаил обнаружил, что машина ушла – его забыли. Пошёл пешком. На дороге пикеты, пытаются остановить военных. Но налетают самолёты, и разбегаются все: и кого задержали, и кто задерживал.

При очередном налёте к дяде обратился пожилой старшина: «Товарищ командир, у вас есть машина?» «Была, да ушла без меня», – ответил тот. «У меня вон стоит легковая машина, – продолжил старшина, – командир убит, поедемте со мной». Михаил не знал, а старшина слышал, что есть приказ: лётчиков пропускать в тыл беспрепятственно. Дядя, хоть и был связистом, но, так как служил в авиационных частях, носил лётную форму: фуражку с голубым околышком и голубые петлицы.

Они беспрепятственно проскочили почти до Смоленска, но далее проверки документов стали строже, да и старшина из разговоров понял, что везёт вовсе не лётчика, а связиста. Он свернул на юг, тут проверки были не такие строгие, и так они добрались до Киева. Там поняли, что Михаил не лётчик. Машину забрали, а его отправили на переформирование – связисты тоже были нужны.

Ольга Алексеевна вышла замуж за политрука пограничной заставы и жила перед войной на западной границе. Когда раздались первые взрывы, он заскочил в спальню, успел только крикнуть жене, чтобы брала детей и бежать на восток. Сам поднял солдат в атаку и был сражён пулемётной очередью. Ольга Алексеевна двигалась, как и все беженцы. Где удавалось сесть на грузовую машину, где шла, держа двухлетнего сына на руках, а четырёхлетнюю дочь, ведя за руку. Немцев не было видно, но всё время доносились выстрелы, а по обочинам дороги лежали трупы военных.

День на третий ей удалось заскочить с дочерью в грузовую автомашину, но вот сын где-то затерялся. «Славик, Славик!» – зовёт она сына, но его нигде нет. И тут она увидела, что в остановившейся рядом машине на руках у солдата сидит её сын. «Солдаты! Солдаты! Отдайте мне ребёнка», – просит она, но они её как-будто и не слышат. Мимо пробегал капитан. Ольга Алексеевна попросила его взять ребёнка. Когда он отдавал ей сына, губы его тряслись. «Это же немцы!» – только и успел прошептать он. Началась паника, раздались выстрелы. Капитан был убит. Оказывается, немцы, переодевшись в нашу форму и воспользовавшись общей паникой, быстро проникали вглубь нашей территории, творя там свои «чёрные» дела.

Питались зерном с полей. Плохо было с водой. Местные жители беженцев не жаловали, считая оккупантами. Сами они не отступали, а ждали немцев, как освободителей. На пятый день впервые увидели немцев. Они шли цепью в серых, как тогда говорили, «мышиных» мундирах. Беженцы ночевали в скирде соломы, среди них были военные, но без оружия. Гражданских немцы не тронули, а военных забрали и вывели к дороге. Вскоре на ней показалась колонна военнопленных, в неё и втолкнули пленников. Немцы только подошли с запада, а уже пленные идут с востока. Как это могло быть? Вопрос вопросов.

Идти дальше было некуда. Ольга Алексеевна пристроилась в каком-то большом селе преподавателем литературы. Это было уже в «советской» Беларуси. Помогла фамилия мужа – Бац и знание белорусского языка, который она выучила за время жизни на заставе. Прожила она в оккупации до освобождения Беларуси, после чего уехала на родину. Эту историю она рассказала нам в пионерском лагере, где была воспитателем.

сборник очерков Джемиля Коростелёва